| A vague feeling of jealousy tightened on the magistrate's heart as he read this letter, the only letter from a suicide he had ever found written with such lightness, though it was a feverish lightness, and the last effort of a blind affection. | Чувство зависти стеснило сердце следователя, когда он прочел это письмо самоубийцы, написанное с такой живостью, пусть лихорадочной, в последнем усилии слепой любви. |
| "What is there in the man that he should be loved so well?" thought he, saying what every man says who has not the gift of attracting women. | "Чем он примечателен, что его так любят?" -подумал он, повторяя то, что говорят все мужчины, не обладающие даром нравиться женщинам. |
| "If you can prove not merely that you are not Jacques Collin and an escaped convict, but that you are in fact Don Carlos Herrera, canon of Toledo, and secret envoy of this Majesty Ferdinand VII.," said he, addressing the prisoner "you will be released; for the impartiality demanded by my office requires me to tell you that I have this moment received a letter, written by Mademoiselle Esther Gobseck, in which she declares her intention of killing herself, and expresses suspicions as to her servants, which would seem to point to them as the thieves who have made off with the seven hundred and fifty thousand francs." | - Если вам удастся доказать, что вы не Жак Коллен, бывший каторжник, а действительно дон Карлос Эррера, каноник из Толедо, негласный посланник его величества Фердинанда Седьмого, - сказал следователь Жаку Коллену, -вы будете освобождены, ибо беспристрастие, к которому обязывает моя должность, заставляет меня сказать вам, что я только что получил письмо девицы Эстер Гобсек, где она признается в намерении наложить на себя руки и высказывает сомнение в честности слуг; по-видимому, они-то и виновны в похищении семисот пятидесяти тысяч франков. |
| As he spoke Monsieur Camusot was comparing the writing of the letter with that of the will; and it seemed to him self-evident that the same person had written both. | Держа свою речь, г-н Камюзо одновременно сличал почерки письма с почерком завещания; письмо бесспорно было написано одной и той же рукой. |
| "Monsieur, you were in too great a hurry to believe in a murder; do not be too hasty in believing in a theft." | - Вы чересчур поспешно, сударь, поверили в убийство, не будьте чересчур поспешны, поверив в кражу. |
| "Heh!" said Camusot, scrutinizing the prisoner with a piercing eye. | - А-а!.. - протянул Камюзо, окинув подследственного взглядом следователя. |
| "Do not suppose that I am compromising myself by telling you that the sum may possibly be recovered," said Jacques Collin, making the judge understand that he saw his suspicions. "That poor girl was much loved by those about her; and if I were free, I would undertake to search for this money, which no doubt belongs to the being I love best in the world - to Lucien! | - Не подумайте, что я набрасываю не себя тень, сказав вам, что эти деньги, возможно, будут найдены, - продолжал Жак Коллен, давая понять следователю, что он предвосхищает его подозрения. - Слуги любили бедную девушку; и, будь я на свободе, я занялся бы розысками этих денег, которые принадлежат теперь Люсьену, существу, любимому мною больше всего на свете. |
| - Will you allow me to read that letter; it will not take long? | Не соблаговолите ли вы дать мне прочесть письмо? |
| It is evidence of my dear boy's innocence - you cannot fear that I shall destroy it - nor that I shall talk about it; I am in solitary confinement." | Это дело минуты... Ведь в нем доказательство невиновности моего дорогого мальчика... Вам нечего опасаться, что я его уничтожу... или сообщу о нем, ведь я в одиночной камере. |
| "In confinement! You will be so no longer," cried the magistrate. | - В одиночной!.. - вскричал судейский чиновник. -Вы туда больше не вернетесь. |
| "It is I who must beg you to get well as soon as possible. Refer to your ambassador if you choose --" | Теперь уже я вас прошу установить с наивозможной быстротой ваше звание; обратитесь к вашему послу, ежели угодно... |
