| "Oh! yes, it is you, Jacques Collin!" he went on, as he examined his eyes, forehead, and ears. "There are some things which no disguise can alter. . . . Certainly it is he, Monsieur Camusot. Jacques has the scar of a cut on his left arm. Take off his coat, and you will see ... " | Да это ты, Жак Коллен! - продолжал он, вглядываясь в его глаза, форму лба, ушей... - Есть в тебе то, чего нельзя перерядить... Конечно, это он, господин Камюзо... У Жака Коллена на левой руке должен быть шрам от ножевой раны; прикажите ему скинуть сюртук, вы увидите. |
| Jacques Collin was again obliged to take off his coat; Bibi-Lupin turned up his sleeve and showed the scar he had spoken of. | Жак Коллен был принужден снова снять сюртук. Биби-Люпен засучил рукав его сорочки и показал пресловутый шрам. |
| "It is the scar of a bullet," replied Don Carlos Herrera. "Here are several more." | - Это след пули, - отвечал дон Карлос Эррера, -вот еще множество таких же шрамов. |
| "Ah! It is certainly his voice," cried Bibi-Lupin. | - Ну конечно, и голос его! - вскричал Биби-Люпен. |
| "Your certainty," said Camusot, "is merely an opinion; it is not proof." | - Ваша уверенность, - сказал следователь, - может быть принята к сведению, но это не доказательство. |
| "I know that," said Bibi-Lupin with deference. "But I will bring witnesses. | - Знаю, - отвечал смиренно Биби-Люпен, - но я найду вам свидетелей. |
| One of the boarders from the Maison Vauquer is here already," said he, with an eye on Collin. | Одна нахлебница пансиона Воке уже здесь... -сказал он, глядя на Коллена. |
| But the prisoner's set, calm face did not move a muscle. | Маска невозмутимого спокойствия, надетая на себя Колленом, не выразила ничего. |
| "Show the person in," said Camusot roughly, his dissatisfaction betraying itself in spite of his seeming indifference. | - Введите эту особу, - сказал г-н Камюзо решительно, но под личиной равнодушия в нем чувствовалось недовольство. |
| This irritation was not lost on Jacques Collin, who had not counted on the judge's sympathy, and sat lost in apathy, produced by his deep meditations in the effort to guess what the cause could be. | Его волнение не ускользнуло от Жака Коллена, мало надеявшегося на благосклонность судебного следователя, и он впал в состояние безразличия после бесплодных усилий понять причину этого недовольства. |
| The usher now showed in Madame Poiret. At this unexpected appearance the prisoner had a slight shiver, but his trepidation was not remarked by Camusot, who seemed to have made up his mind. | Пристав ввел г-жу Пуаре, неожиданное появление которой заставило содрогнуться каторжника, но его испуг не был замечен следователем, казалось, принявшим какое-то решение. |
| "What is your name?" asked he, proceeding to carry out the formalities introductory to all depositions and examinations. | - Как вы прозываетесь? - спросил следователь, приступая к исполнению формальностей, которыми начинаются все показания и допросы. |
| Madame Poiret, a little old woman as white and wrinkled as a sweetbread, dressed in a dark-blue silk gown, gave her name as Christine Michelle Michonneau, wife of one Poiret, and her age as fifty-one years, said that she was born in Paris, lived in the Rue des Poules at the corner of the Rue des Postes, and that her business was that of lodging-house keeper. | Г-жа Пуаре, старушонка в темно-синем шелковом платье, белесая и сморщенная, точно телячья грудинка, заявила, что прозывается Кристиной-Мишель-Мишоно, что она супруга сира Пуаре, что ей пятьдесят один год, что она родилась в Париже, проживает на углу улицы Пуль и улицы Пост и по своему положению содержательница меблированных комнат. |
