Читать «Антониони об Антониони» онлайн - страница 203

Grande Illusion. (Одного залпа оказалось недостаточно, чобы убить этого человека. В него стреляли двадцать раз, так что Хофер наконец не выдержал и крикнул:-Как же плохо. вы целитесь!) В комнате есть еще стол, а на нем — книга, в которой расписываются посетители.

К границе

Грэта протягивает мне ручку одним из самых своих непринужденных жестов и не замечает,что я кладу ее на место, так и не расписавшись. Таков мой личный протест против белобрысого, относящегося к нам с нескрываемым недоверием.

Между тем белобрысый торопливо направляется к двери. Прежде чем он успевает ее закрыть, я замечаю, как мимо проходят двое мужчин с набитыми рюкзаками за спиной, а за ними третий•— без рюкзака. И если по одежде и загорелому лицу можно угадать в нем жителя гор, то бледные лица первых двоих выдают в них горожан. В прямоугольнике окна видно, как они проходят под висящей, у входа лампой, на минуту останавливаются, а потом исчезают в темноте. За спиной я ощущаю присутствие Хофера со 'знаменем в руке. Грэта стоит рядом со мной. Я угадываю в ней то же чувство напряженного спокойствия, какое испытываю и сам. Не из любопытства, а просто чтобы нарушить молчание, спрашиваю: "

— Контрабанда?

Парень даже не думает отвечать, в глазах его сквозит презрение. Этот его насмешливый и такой вызывающенаглый взгляд совершенно невыносим, и я говорю Грэте:

— Послушай, скажи своему соотечественнику, что капитан — американец, и ему совершенно наплевать на то, что делается в этом заведении, и что я тоже...

Она прерывает меня:

^ Он прекрасно понимает по-итальянски.

— Тем лучше.

Я хотел еще сказать, что мне тоже наплевать на все эти незаконные делишки, но' пусть даст мне посмотреть, только посмотреть, а если потом он будет настолько любезен и растолкует некоторые вещи, я буду только благодарен. В Мерано я слышал о контрабандной торговле и о людях, старающихся не связываться ни с другими людьми, ни с законом. Но не сказал ничего. Даже разговаривать с этим типом расхотелось.

Снаружи кто-то толкает закрытую дверь, белобрысый открывает ее. Входит Сандра.

— Этой хибаре, наверно, сто лет,— говорит она, и в ее

кегельбан над Тибром

голосе звучит нетерпение,- но неужели мы должны прождать еще столько же, пока нас накормят? Я есть хочу.- На лице Грэты появляется наконец улыбка, и мы все вместе направляемся в зал. На одном из столов между тем уже появилось пиво. Капитан наполняет кружки, торжественно поднимает свою и вдруг роняет ее на стол. Кружка не разбивается, но-пиво расплескивается во все стороны. Капитан смотрит на нас счастливыми глазами, ::; словно только этого он и ждал: теперь-то и начнется Ео< веселье. Но ничего не начинается. Сандра хватает сал

фетку и принимается все вытирать. Она несколько раз проводит обнаженной рукой перед Грэтой, и та одним из своих очень естественных жестов гладит ее руку: безотчетный жест - изящный и в то же время чувственный, и в этой чувственности угадывается необыкновенная нежность, вроде той, что связывает трех женщин в поразительном фильме Бергмана «Бал неблагодарных». Жест настолько сдержанный, что остается незавершенным. Впрочем, на это и времени нет: не знаю, какое таинственное предчувствие заставляет Грэту отнять свою руку буквально за долю секунды до того, как снаружи до нашего стола доносятся какие-то звуки, от которых начинают звенеть бутылки и кружки, а мы все вздрагиваем. Рев автомобиля, а может, даже нескольких автомобилей, голос или несколько голосов и крики. Что кричат -не знаю, но в голосах чувствуется какой-то странный эмоциональный накал.