| It was her solitary refuge from the household cares which crowded upon her directly she went out from it. | Это было единственное убежище ее от домашних забот, которые обступали ее, как только она выходила. |
| Even now, in the short time she had been in the nursery, the English governess and Matrona Philimonovna had succeeded in putting several questions to her, which did not admit of delay, and which only she could answer: "What were the children to put on for their walk? Should they have any milk? Should not a new cook be sent for?" | Уже и теперь, в то короткое время, когда она выходила в детскую, англичанка и Матрена Филимоновна успели сделать ей несколько вопросов, не терпевших отлагательства и на которые она одна могла ответить: что надеть детям на гулянье? давать ли молоко? не послать ли за другим поваром? |
| "Ah, let me alone, let me alone!" she said, and going back to her bedroom she sat down in the same place as she had sat when talking to her husband, clasping tightly her thin hands with the rings that slipped down on her bony fingers, and fell to going over in her memory all the conversation. | -- Ах, оставьте, оставьте меня! -- сказала она и, вернувшись в спальню, села опять на то же место, где она говорила с мужем, сжав исхудавшие руки с кольцами, спускавшимися с костлявых пальцев, и принялась перебирать в воспоминании весь бывший разговор. |
| "He has gone! | "Уехал! |
| But has he broken it off with her?" she thought. "Can it be he sees her? | Но чем же кончил он с нею? -- думала она. -Неужели он видает ее? |
| Why didn't I ask him! | Зачем я не спросила его? |
| No, no, reconciliation is impossible. | Нет, нет, сойтись нельзя. |
| Even if we remain in the same house, we are strangers--strangers forever!" She repeated again with special significance the word so dreadful to her. | Если мы и останемся в одном доме -- мы чужие. Навсегда чужие!" -- повторила она опять с особенным значением это страшное для нее слово. |
| "And how I loved him! my God, how I loved him! | "А как я любила, боже мой, как я любила его!.. |
| How I loved him! | Как я любила! |
| And now don't I love him? | И теперь разве я не люблю его? |
| Don't I love him more than before? | Не больше ли, чем прежде, я люблю его? |
| The most horrible thing is," she began, but did not finish her thought, because Matrona Philimonovna put her head in at the door. | Ужасно, главное, то..." -- начала она, но не докончила своей мысли, потому что Матрена Филимоновна высунулась из двери. |
| "Let us send for my brother," she said; "he can get a dinner anyway, or we shall have the children getting nothing to eat till six again, like yesterday." | -- Уж прикажите за братом послать, -- сказала она, -- все он изготовит обед; а то, по-вчерашнему, до шести часов дети не евши. |
| "Very well, I will come directly and see about it. | -- Ну, хорошо, я сейчас выйду и распоряжусь. |
| But did you send for some new milk?" | Да послали ли за свежим молоком? |
| And Darya Alexandrovna plunged into the duties of the day, and drowned her grief in them for a time. | И Дарья Александровна погрузилась в заботы дня и потопила в них на время свое горе. |
| Chapter 5. | V. |
