Читать «Автобиографические заметки. Статьи. Письма» онлайн - страница 6

ся какое-то событие, в нем, как правило, участвуете не вы один.

Писать о том, что произошло с вами, вы, естественно, имеете

полное право, но на другого человека это право не распрост­

раняется. Если же вы нарушили это правило, да еще человек, вами упомянутый, до сих пор жив, он наверняка с жаром опро­

вергнет вашу версию, ведь не бывает на свете двух людей, у

которых одно и то же событие запечатлелось в памяти совер­

шенно одинаково. К тому же очень немногие по-настоящему

понимают, чт о именно с ними произошло, а если и понимают, то не в состоянии искусно описать происшедшее. А автобиогра­

фия, если вы хотите, чтобы ее читали, обязательно должна быть

хорошо написана.

Самые лучшие автобиографии — исповеди, но у настоящего

писателя все книги исповедальны. В этом жанре не преуспел

даже великий Гёте. Описав свое детство (самая выигрышная

часть даже совершенно негодных автобиографий), он, к сожале­

нию, отходит от темы и так увлекается описанием сверстников, людей совершенно заурядных, что вскоре книга выпадает у вас

из рук и больше вы никогда ее не откроете. Будучи одним из

немногих читателей, одолевших "Исповедь" Руссо, я могу за­

свидетельствовать, что с того момента, как Руссо перестает быть

повесой и авантюристом и становится великим человеком, его

жизнеописание теряет всякий смысл.

Я прекрасно помню мадам де Уоренс, с которой Руссо встре­

чался в шестнадцатилетнем возрасте, зато мадам д'Удето, с ко-

14 

торой Руссо познакомился, когда ему было уже сорок пять, не

произвела на меня никакого впечатления, в памяти осталось

лишь ее имя. Иными словами, из "Исповеди" мы не почерпнем

о зрелом Руссо ничего существенного. Только прочитав его

художественные произведения, мы по-настоящему узнаем о

его жизни. Если бы, скажем, до нас дошла подробная биография

Шекспира, от рождения до самой смерти, а не Гамлет и Мерку­

цио, то совершенно заурядный человек заменил бы необыкно­

венно интересного. Биография Диккенса настолько хорошо

известна, что она уже мало чем отличается от биографии Уикен-

са, Пикенса или Стикенса, поэтому для тех, кто не читает его

книг, Диккенс как личность больше не существует, а для тех, кто читает, — изуродован до неузнаваемости.

В вошедших в этот том автобиографических заметках я не

делюсь с читателем мыслями о себе, ведь на себя со стороны не

посмотришь. В основном я останавливаюсь на том, чему раньше

не придавалось значения. К примеру, я пишу, что шедевры

современной музыки гораздо важнее для образования подрост­

ка, чем шедевры античной литературы. Я доказываю, как ужас­

на в нашем обществе судьба изгоя; под изгоем я в данном слу­

чае имею в виду юного джентльмена, потомка обделенных нас­

ледством младших сыновей из богатой семьи. Образования он

не получает, так как обучение в университете его отцу не по кар­

ману, и на всю жизнь остается невежественным белоручкой без

средств к существованию, то бишь снобом без гроша за душой.

Я также счел уместным предупредить молодых, что знать слиш­

ком много так же опасно, как знать слишком мало; что быть

паинькой не менее отвратительно, чем быть дьяволом, и что нет