Читать «_Каппони В., Новак Т., Сам себе Взрослый, Ребенок и Родитель» онлайн - страница 73

Свои добрые дела уместно фиксировать в письменном виде. Не ради того, чтобы дополнительно совершить еще один хороший поступок, то есть потешить самих себя и строгого Родителя внутри нас, которому мы лишний раз покажем, что старательны и настойчивы. Скорее в виду того, что, будучи написанным, так сказать, черным по белому, все это хорошо смотрится. Если за день у вас наберется с десяток добрых дел, должен неминуемо наступить «час расплаты». Применительно к нашему случаю — вознаграждении. Наградой может служить все что угодно. Все, что способно доставить вам радость, как бы погладить по душе. Любая мелочь, которую вы желали

ьм получить, как говорится, сверх программы. Для одного > го — сладости, другому всего приятнее теплый душ или ванна. М окко также почитать что-нибудь, послушать музыку или спать на часок дольше. Не говорите себе, будто у вас совершенно нет времени. При желании оно всегда находится. Вы же м свои добрые поступки в течение всего дня заслужили граду!

Если с самовознаграждением у вас возникнут трудности, можете попробовать следующую игру. Но, разумеется, играть п нее не возбраняется и тому, кто не испытывает проблем с наградами. Игра эта приятная. И мы назвали ее:

Я заслуживаю того, чтобы...

Своими проблемами человек прежде всего обязан моралисту Родителю внутри себя. Тому самому строгому господину, который нашептывает, будто сей мир — юдоль слез, и все мы, грешные, существуем ради того, чтобы хоть немного исправиться посредством отречения. Не следует, однако, полагать, что как самим нам, так и миру в целом пошло бы на пользу, если бы мы превратились в неуправляемых психопатов. Между тем именно порядочные люди в стремлении внять вышеозначенному гласу Родителя заканчивают чем-то вроде неуправляемости. Как известно, лучшее — враг хорошего. Принимая на себя обязательства более высокие, чем способны реализовать, или такие, выполнить которые выше человеческих сил и возможностей, мы в лучшем случае доходим до и знеможения и, стало быть, ничего не достигаем. В худшем же, казалось бы, варианте внутри нас ни с того ни с сего происходит бунт, и мы ведем себя так, что самим приходится удивляться. Но это еще не является доказательством, что мы прямиком движемся к тяжелой форме неуправляемости, а свидетельствуй г о том, что несколько переборщили в плане усердия и * змоотречения. Из последних сил мы стараемся воспрепятствовать их исчерпанию, в чем, конечно, тоже не знаем меры. Итак, можно выбрать тактику либо коня, либо осла. Конь позволяет ездоку загнать себя таким образом, что на месте падает замертво. В случае с ослом такого не происходит. Коли V ж осел не может идти, он остановится, замкнется в себе и не двинется с места, как бы его ни подгоняли. Симпатии обще-< | ценности опять же на стороне коня. Конь служит образцом