Читать «Microsoft Word - ЛЕВ АННИНСКИЙ» онлайн - страница 19
Administrator
намека на роковой ахматовский "бег времени". Ни намека на блоковский ветер. И
никакого блоковского метания от надежды к отчаянию и опять к надежде. Склеено
намертво:
Есть моря черноводнее вара,
Липче смол и трескового клея
И недвижней стопы Саваофа:
От земли, словно искра из горна,
Как с болот цвет тресты пуховейной,
Воз летает душевное тело,
Чтоб низринуться в черные воды -
В те моря без теченья и ряби;
Бьется тело воздушное в черни,
Словно в ивовой верше лососка...
Плен. Замкнутое пространство. По горизонту - миражи; внизу - безвидная мгла, стоячая
чернь небытия, и в центре этого замершего зябкого мира, как в пустоте - маленькая теплая
точка. Изба.
Чем заполнить пустоту?
Нечем.
Точка и горизонт, остальное - пустынь. Там, где могли бы осмыслиться структуры: государственные, социальные, религиозные - "глухая нетовщина".
"Нет" - державе. Ненавистны царская власть, барская культура, дворянское
"вездесущие".
"Нет" - городу. Проклят Вавилон, "где щетина труб с острогами застит росные
просторы".
"Нет" - церкви. Ненавистен "казенный бог", "пещь Баалова" - церковь.
Последнее признание - все тому же Блоку: в письме. В анкетах, вступая в
большевистскую партию (в 1918 году в Вытегре), Клюев наверное формулирует свои
убеждения аккуратнее. В партию его принимают. Пока речь идет о ненависти к казенному
богу или, скажем, к генералу Юденичу, наступающему на Петроград, сотрудничество
Клюева с советской властью идет вполне сносно. Всероссийски известный поэт клянет
"черных белогвардейцев", оплевавших "Красного бога", и "задушевным братским словом"
напутствует идущих на фронт бойцов. Однако вытегорские коммунисты интересуются, почему в стихах товарища Клюева так много религиозных символов. Товарищ Клюев
объясняется на этот счет столь путано и многословно, что уездная партконференция в
1920 году предлагает ему пересмотреть свое мировоззрение. До клюевского "голгофского
христианства" губкому партии, естественно, дела нет, как и до клюевских мыслей насчет
того, что "в учении Христа есть общее с идеей коммунизма": губком справедливо
подозревает, что все эти сказки "находятся в полном противоречии с материалистической
идеологией партии", по каковой причине партия из своих рядов Клюева вскоре и
вычищает.
Не получается сотрудничество с новой властью, как не получилось - со старой.
Замирает Изба над чернью небытия. Чутким инстинктом Клюев ищет опоры среди
ближних соседей по Северу. "Каргополы, чудь и пудожане" ходят вокруг Избы, "лопари"
машут флагом, "зырянская свадьба" звенит за тыном, "черемисы с белой чудью косоглазят
на картузы". И все мечтают: "удерем к киргизам..."
Страница 22
Когда в 1934 году Клюева вышлют в Сибирь, он получит этот интернационал в
реальности. И возопит:
гарью. "Славянский шелом" бесприютен. "Славянская звезда" - закатывается! Пока не
