Читать «Из лекций "Понятия монархии и республики"» онлайн - страница 8

Петр Великий подписывается на письме к матери “Сынишка твой Петрушка, в

работе пребывающий” или ставит на свою печать, уезжая за границу, слова “Аз

бо есмь в чину учимых и учащих мя требую”, то весь мир знал и знает, что это

не фраза и не поза; и обмануть в этом вопросе фразой и позой можно только

людей слепых и наивных. И Ключевский дает выражение русскому национальному

самосознанию, когда пишет о Петре, что у него было два главных побуждения: “Неослабное чувство долга и вечно напряженная мысль об общем благе

отечества, в служении которому и состоит этот долг”. Амвросий Медиоланский

формулирует это служение как служение Богу; история знает наряду с этим

императоров, считавших себя республиканцами, но остававшихся монархами, которые относили это служение свое к своему государству, к родине или народу

- таковы Марк Аврелий, Фридрих Великий и Екатерина II.

Укажу, наконец, еще на то, что справедливость монарха и лояльность его

по отношениям к законам, им самим установленным - т. е. повышенная

щепетильность правосознания у него - особенно способны повышать доверие

подданных к нему. Всякий акт произвола, внезаконности, несправедливости -

особенно не в сторону милости, а в сторону интереса своего или (увы) своей

партии - подрывает доверие к монарху.

Укажу два характерных положительных примера, и вам сразу станет ясно, что именно я имею в виду. Один - это знаменитая история Фридриха Великого с

мельницей в Sans-Souci в Потсдаме. Мельница досаждала королю, мешала ему

жить и работать, мельник же не мог или не хотел уступить и продать - и

король почтил гражданскую свободу мельника, отказавшись от экспроприации его

беспокойного орудия производства. Популярность (доверие!) короля навсегда

осталась связанной с историей этой мельницы. Другой случай - из жизни царя

Алексея Михайловича. Царь Алексей Михайлович был душеприказчиком патриарха

Иосифа “и не решался ничего ни взять, ни купить себе из вещей Патриарха. Его

очень прельщала серебряная посуда покойного, но он воздержался [В тексте

С.Ф. Платонова слово “воздержался” взято в кавычки. И.А. Ильин их опускает.]

и писал об этом Никону, что он ничего не хочет покупать. “Не хочу для того, се от Бога грех, се от людей зазорно: а се какой я буду прикащик-самому мне

(вещи) имать, а деньги мне платить себе же”. Такая нравственная щекотливость

- замечательное явление для того века”,- добавляет историк [С. Ф. Платонов, “Статьи”, изд. 1912 г., 35].

Я выбрал эти два примера наудачу; но их, конечно, можно было бы

привести множество. И если народ (в верхах или в низах) узнает о них при

жизни царя - то он начинает верить ему при жизни до конца; а если узнает по

смерти - то проценты с этого капитала доверия идут его наследникам и самой

идее монархии.

Естественно, что именно это доверие, составляющее один из наиболее

существенных и характерных элементов монархического правосознания, лежит в

основе той системы государственного устройства и управления, которая

известна в истории и в политике под именем “самодержавия”. Ибо в самом деле