Читать «Из лекций "Понятия монархии и республики"» онлайн - страница 22

подобает принимать лесть. Но уже преемники его, даже такие, как Траян, принимали эту лесть. Оратор и философ Фемистий пишет о льстецах императора

Юлиана: “несчастные игрушки прихоти наших господ, мы поклоняемся их пурпуру, а не Богу и принимаем новый культ с новым царствованием” [Буасье, “Падение

язычества”, 90]. Князь Щербатов, автор известного трактата об упадке нравов

в России (18 век) [Щербатов Михаил Михайлович (1733-1790) - князь, русский

историк, публицист.И.А. Ильин упоминает его работу “О повреждении нравов в

России”], пишет, что “у вельмож отъялась смелость изъяснять свои мысли, они

учинялись не советниками государевыми, а дакальщиками любимцев”. Это люди, “имена которых были славнее их дел”, любили уже и сами дакальщиков и охотно

окружали себя людьми искательными [Лесков, “Захудалый род”, ч. II, гл. 4]. А

La Bruyere [Лабрюер (1645-1696), французский моралист, мастер афористической

публицистики] отмечает: “il n’y a rien qui enlaidasse certains courtisans comme la presence du prince: a peine les puis-je reconnaitre a leurs visages, leurs traits sont alteres et leur contenance est avilie: les gens fiers sont les plus defaits, car ils perdent plus du leur; celui qui est honnete et modeste, s’y soutient mieux, il n’a rien a reformer” [“Ничто так

не уродует некоторых придворных, как присутствие государя: их едва можно

узнать, так искажены их черты и столь униженным стало поведение; хуже всех

выглядят самые высокомерные - ведь они могут понести наибольший ущерб; тот

же, кто честен и скромен, держатся с большим достоинством, ему не нужно

притворяться” (фр.)].

Нетрудно понять, почему лесть нарушает присягу. Являясь по внешности

ярким проявлением преданности, почтения и верности, лесть внушает монарху, что он лично, как он есть, не имеет надобности строить, воспитывать, очищать

и укреплять свою душу; он якобы уже достиг совершенства; божественно-ноуменальная часть его существа, в которую верит монархическое

правосознание, якобы уже достигла такой власти и цельности и так поглотила

его эмпирически-личную грешную душу, что он имеет право считать себя

совершенством [Были льстецы, которые уверяли, например. Императрицу

Екатерину II, что она “премудрее самого Господа Бога”, и Ключевский осуждает

ее за то, что она не приказывала выталкивать таких министров (Ключевский, “Очерки”, 315)]. Этим лесть ослепляет самочувствие монарха, угашает его

бдительность и трезвение, притупляет его внутреннюю самокритику, избаловывает его морально, развращает его волю к самосовершенствованию; а

так как монарх есть прежде всего орган своего народа, орган его инстинкта, его молитвы, его судьбы, орган, служащий его духу посредством власти над его

жизнью и телом,- то такие льстецы и угождатели, такие “дакальщики” являются

настоящими вредителями своего народа. Если же принять во внимание, что

большинство этих людей действует не от глупого обожания, а от хитрого

своекорыстия, то низость и вредность их станет совершенно ясной. Такие люди

разложили дух и скомпрометировали не одного монарха и довели до крушения не