Читать «Immoralist. Кризис полудня» онлайн - страница 71

Поэтому особо хорошего настроения перед встречей у меня не наблюдалось, но обижать кузена не хотелось. Как можно обидеть человека с лицом персидского кота, который регулярно привозит тебе аутентичные пряности? Надо идти, родня все-таки. Хоть и про коробочку поет.

Но в этот раз сценарий изменился: потрясенный нечеловечьей красотой огромного трансвестита, Джамшед нажрался прямо в кабаке и пытался танцевать народные танцы. После чего заявил мне, что нашел свой женский идеал всего за двести баксов, и сгрузил чудовище в «вольво» прямо в кокошнике.

— Ну, погоди, тварь плоскомордая! — злобно пробормотал я, оставшийся в кабаке в два часа ночи в состоянии «я стою у ресторана, замуж поздно, сдохнуть рано».

Пробился с матюгами к стойке, купил побольше бухла и стал озираться по сторонам.

— А что скучаем? — пахнуло на меня ароматами салона красоты, перегара и раздевалки в спортклубе одновременно. — Пойдем к нам!

Носитель запаха был вполне прекрасен, и я переместился за стол, за которым горланила подозрительно фактурная и чем-то знакомая компания.

Через десять минут я понял, что попал на встречу выпускников балетного училища, которых трагически разделила творческая судьба.

— Пппппермский балет! — шипела одна половина стола.

— А в ресторане, а в ресторане, а там гитары, а там цыгане! — передразнивала другая.

Знаменитый закон парных случаев ехидно показал мне сморщенную задницу. Но жопа того, кто облизывал мне ухо, сморщенной вовсе не была, и я принял приглашение «выпить более приватно».

На месте я внимательно осмотрел визави. Тридцатипятилетний танцор выглядел максимум на двадцать три. Ну, как известно, нет мозгов — нет морщин. А мой опыт общения с академическими танцорами показывает, что мозгов там, увы, немного. Начиная с пяти лет их физически загружают так, что развивать мозги не остается ни сил, ни времени. Так, просто утолщение на головном конце спинного мозга. Ну, мозжечок еще по черепной коробке со стуком катается координации ради. Впрочем, в данной ситуации умение давать на шпагате неизмеримо важнее умения логарифмировать в уме.

Все бы ничего, но вдруг эфеб сказал:

— А можно, я принесу свои любимые игрушки?

— Можно, — не заподозрив дурного, сказал я.

Мало ли, может он с любимым мишкой до сих пор спит. Выявленный в разговоре уровень умственного развития позволял предположить именно такой расклад.

ЭТО БЫЛ НЕ МИШКА.

Из полиэтиленового пакета полетели на кровать приспособления веселой расцветочки, и меня чуть не убило жемчужиной коллекции — каучуковым членом жабьего цвета, размером 30х12.

Я понял, что в мединституте мне цинично врали о размерах некоторых отверстий человеческого организма. Я был уверен, что в живого человека такое не войдет. В этого вошло, и еще осталось.

Утро покрасило нежным светом вполне пасторальную картинку: в балетной заднице совершал поступательно-возвратные движения зеленый инопланетный хрен, а из мобильного телефона мне на два голоса исполняли песню про коробочку хлопка Джамшед и трансвестит Корделия.