Читать «Ашвагхоша Жизнь Будды Калидаса Драмы» онлайн - страница 97

В этом беглость ощущений,

Пузыри в кипеньи вод.

И, сознавши, что в рожденьи Только скорбь, как смерть есть скорбь, Прилепитесь лишь к Нирване,

К Безмятежию души.

Это тело, тело Будды,

Также знает свой предел,

Есть один закон всеместный, Исключенья — никому».

Слыша весть, что Совершенный В скором времени умрет,

Был смущен народ Лихави,

Собрались в тревоге Львы.

И, обычаю согласно,

Почитание явив,

В стороне они стояли,

Мыслям слов не находя.

Зная, что у них на сердце,

Будда слово к ним сказал:

«Видно мне, что в ваших мыслях Не мирское в этот час.

Вас смущает то, что ныне Я решил окончить жизнь И повторностям рождений Положил навек конец.

Все, что в мире существует,

Вьется в вихре перемен,

И печать непостоянства Есть печать всего, что здесь.

Жили в оно время Риши,

Были светлые Цари,

Все прошли, от них осталась Память бледная одна.

С мест своих нисходят горы,

Отойдут богатыри,

И Луна погаснет с Солнцем,

Сами Боги отойдут.

Будды все, веков минувших,

Что несчетны, как песок,

Воссияли миру светом,

И сгорели как свеча.

Будды все веков грядущих Так же точно отойдут.

Как же быть мне исключеньем? Я в Нирвану ухожу.

Но они ушли из мира,

Начертив для мира путь,— Совершайте же ‘благое В светлый свой черед и вы.

В этих безднах Троемирья Трудно помощь отыскать,— Восставляйте же плотину Перед натиском скорбей.

Путь извилин покидая,

Вверх идите прямиком,

Как свершает круг свой Солнце, До закатных гор идя».

С сокрушенными сердцами Львы пошли к своим домам И, вздыхая, говорили:

«Этой скорби меры нет!

Золотой горе подобно Тело светлое его,

И, однако, чрез мгновенье Рухнет царственный утес.

Силы смерти и рожденья Были слабы краткий миг,

Но уходит Совершенный,

Где ж опору нам найти?

Мир во тьме глухой был долго, За бродячим шел огнем,

Солнце мудрости возникло И уходит,— где наш свет?

Зыбь неведенья вскипела, Хлещут темные валы,

Мир всецело заливают,—

Где же мост и где паром? Врачеватель возлюбивший,

Тот, чье снадобье есть мысль, Исцелитель беспримерный,— Почему уходит он?

Знамя мудрости высокой,

Знамя светлое любви,

С сердцем, вышитым алмазом,

Ненаглядным для очей,

Стяг небесный, знак прекрасный,— Для чего ж склоняться ниц?

Для чего ж в одно мгновенье Оборваться с высоты?»

Сильный нежною любовью, Совершенный был пронзен,

И пошел, скрепивши сердце,

Как закаливают сталь.

Столько было в нем терпенья,

Было столько в нем любви,

Как в цветке, что наклонился, Замышляя отцвести.

Так уходят от могилы,

Где любимый схоронен,

И последнее прощанье Отражается в глазах.

25. ПРОЩАНИЕ

Он уходил, идя к своей Нирване,

А Ваисали было словно место,

Что брошено. Так облачною ночью На Небесах нет звезд, и нет Луны.

Тот мирный край объят теперь был скорбью: Так плачет дочь, когда отец отходит, Изящество ее тогда тускнеет,

И слово замирает на устах.

Когда он жил, тот любящий и мудрый,

Она умом сияла, остротою,

Духовные теперь погасли силы,

И сердце — чуть взнесется — упадет.

Теперь так точно было с Ваисали,

Погас весь блеск, что раньше был наружу.

Так без воды трава, желтея, сохнет И так дымит затоптанный огонь.

И говорил один из Львов, их главный: «Отходит ныне Царь людей в Нирвану,