Читать «Ашвагхоша Жизнь Будды Калидаса Драмы» онлайн - страница 53

Всегда в цепях, всегда разъята цепь.

Кому скорбеть о вечности разлуки?

Зачатый постепенно изменен,

Родится в мире, снова расставанье,

Чрез смерть разлука, и родится вновь.

Все то, что есть во времени, погибнет,

Леса и горы,— что без часа есть?

Во времени вся пятикратность чувства,

И с временем мирское все живет.

Так, если смерть все время заполняет И всюду застилает путь его,

Сбрось смерть с себя — и времени не будет. Меня хотите сделать вы царем,

И долг любви так трудно не исполнить,

Но раз — недуг, тогда его врачуй,

Без врачеванья ж как его снесу я И как снести гот сан тяжелый мне,

В высоком ли иль низком состоянья,

Безумье и незнание везде,

И люди с беззаботностью проходят,

Велениям покорствуя страстей.

Приходит страх, и тело — в вечном страхе, Вся мысль — о внешнем лишь, и вянет дух,

С благоговеньем — сердце не содружно,

Коли идти за множеством вослед.

Но неведенье мудрого — не это,

Весь в яхонтах дворец — но в нем пожар, Сто вкусных яств средь трапезы обильной,

Но примесь в них — язвящие яды.

Там в лилии, на озере спокойном,

Глянь, много насекомых, несть числа,

И в доме у богатого — злосчастье,

Высок,— но мудрый в нем не будет жить.

Я не дерзаю жить в дворце обширном,

В нем черная склубилася змея.

Я царское достоинство отбросил,

Я от пяти желаний ускользнул,

И, чтоб скорбей подобных мог избегнуть, Блуждаю я среди пустынных гор.

И я, благоговейность возлюбивший И в мудрость углубляющий свой путь,

И я оставлю тишь лесов спокойных,

Вернусь домой, вернусь к страстям? О нет. Великий вождь преславного народа, Молитвенность всем сердцем возлюбя,

От чести племенной навек ушедши,

Чтобы духовным сделаться вождем,

Отбросив лик свой прежний,— вновь отброшу Теперешний отшельнический лик И растопчу свой замысел высокий?

Хотя бы было Небо мне дано,

Не мог бы это я свершить,— ужели ж К тому меня земной подвигнет дом!

Неведенье отверг я, страсть отверг я,—

Так что ж, опять их яствами избрать?

Желать опять — свою блевоту видеть?

Такой позор не мог бы я снести.

Пожар, и дом горит, хозяин вышел,

Из пламени сумел он ускользнуть,—

Войдет ли он опять в свой дом горящий? Войдет,— так он к ничтожеству причтен,

Ища покоя, все ж стремиться к царству — Противоречья разные то два:

Спасение и царственность — враждебны, Покой — движенье, пламя — и вода, Соединить их вместе — невозможно.

Приманку связи я содвинул прочь,

Прямое применил при этом средство,

Оставил дом,— зачем же я вернусь?»

Советник, мысля, про себя промолвил: «Царевич мыслит правильно сейчас,

Приятно к добродетели склонен он И мысль вложил в разумные слова».

И, обратясь к царевичу, он молвил:

«Как царственно изволил ты изречь,

Кто хочет в правой вере укрепиться,

Ее он должен правильно искать.

А час твой — он не этот час текущий.

На убыли твой царственный отец,

В преклонности он думает о сыне,

К печали прибавляется печаль.

Ты говоришь: «В освобожденьи — радость. Возврат есть отреченье от себя».

Не в мудрости твоя возникла радость,

И нет в том размышленьи глубины.

Плода ты ищешь, а того не видишь,

Что долг текущий должен быть свершен.

Иные говорят: «Тот свет», «Есть После». Твердят другие: «После — ничего».