Читать «Закат и падение Римской Империи» онлайн - страница 159
Эдвард Гиббон
Рис. Марк Антоний Гордиан Пий (Гордиан III).
В то время как в Риме и в Африке перевороты следовали одни за другими с такой поразительной быстротой, Максимин предавался самому неистовому гневу. Он, как рассказывают, отнесся к известию о восстании Гордианов и о низвергавшем его с престола сенатском декрете не с приличным мужчине хладнокровием, а с яростью дикого зверя; а так как он не мог излить эту ярость на сенат, который был от него слишком далеко, то он стал грозить смертной казнью своему сыну, своим друзьям и всякому, кто осмеливался приблизиться к его особе. Вслед за приятным известием о смерти Гордианов он скоро узнал, что сенат, отказавшись от всяких надежд на помилование или на соглашение, заменил их двумя императорами, достоинства которых были весьма известны. Максимину не оставалось другого утешения, кроме надежды на отмщение, но отомстить он мог только при помощи армии. Он находился во главе лучших легионов, собранных Александром со всех концов империи. Три удачные кампании против германцев и сарматов возвысили их славу, укрепили их дисциплину и даже увеличили их численный состав, наполнив их ряды цветом варварской молодежи. Максимин провел всю свою жизнь в занятиях военным ремеслом, и беспристрастная история не может не признать за ним ни мужества солдата, ни дарований опытного военачальника.
Следовало ожидать, что государь с таким характером не даст восстанию времени окрепнуть, что он немедленно двинется с берегов Дуная к берегам Тибра и что его победоносная армия, подстрекаемая ненавистью к сенату и воодушевляемая жаждой добычи, ожидавшей ее в Италии, будет с нетерпением стремиться к столь легкому и столь выгодному завоеванию. Однако, насколько можно верить запутанной хронологии этого периода, какая-то внешняя война заставила Максимина отложить итальянскую экспедицию до следующей весны. Из осторожного образа действий этого императора можно заключить, что дикие черты его характера были преувеличены духом партий, что его страсти хотя и были буйны, но подчинялись голосу рассудка и что в душе этого варвара было что-то похожее на великодушие Суллы, который прежде всего победил врагов Рима и уже после того позволил себе заняться мщением за свои личные обиды.
