Читать «Записка о древней и новой России» онлайн - страница 3

выгод, жертвуют его кровью, и равнодушно смотрел на падение их

тронов, готовый все еще взять сторону счастливейшего, или 19

изменить ему вместе с счастием; а князья, уже не имея ни

доверенности, ни любви к народу, старались только умножать свою

дружину воинскую: позволили ей теснить мирных жителей сельских и

купцов; сами обирали их, чтоб иметь более денег в казне на всякий

случай, и сею политикою, утратив нравственное достоинство

государей, сделались подобны судьям-лихоимцам, или тиранам, а не

законным властителям. И так, с ослаблением государственного

могущества, ослабела и внутренняя связь подданства с властью.

В таких обстоятельствах удивительно ли, что варвары покорили

наше отечество? Удивительнее, что оно еще столь долго могло

умирать по частям и в сердце, сохраняя вид и действия жизни

государственной, или независимость, изъясняемую одною слабостью

наших соседов. На степях Донских и Волжских кочевали орды

азиатские, способные только к разбоям. Польша сама издыхала в

междоусобиях. Короли венгерские желали, но не могли никогда

утвердить свое господство за горами Карпатскими, и Галиция,

несколько раз отходив от России, снова к ней присоединялась.

Орден меченосцев едва держался в Ливонии. Но когда воинственный

народ, образованный победами хана монгольского, овладев Китаем,

частию Сибири и Тибетом, устремился на Россию, она могла иметь

только славу великодушной гибели. Смелые, но безрассудные князья

наши с гордостью людей выходили в поле умирать героями. Батый,

предводительствуя полумиллионом, топтал их трупы и в несколько

месяцев сокрушил государство. В искусстве воинском предки наши не

уступали никакому народу, ибо четыре века гремели оружием вне и

внутри отечества; но, слабые разделением сил, несогласные даже и

в общем бедствии, удовольствовались венцами мучеников, приняв

оные в неравных битвах и в защите городов бренных.

Земля Русская, упоенная кровью, усыпанная пеплом, сделалась 20

жилищем рабов ханских, а государи ее трепетали баскаков. Сего не

довольно. В окружностях Двины и Немана, среди густых лесов, жил

народ бедный, дикий и более 200 лет платил скудную дан россиянам.

Утесняемый ими, также прусскими и ливонскими немцами, он выучился

искусству воинскому и, предводимый некоторыми отважными витязями,

в стройном ополчении выступил из лесов на театр мира; не только

восстановил свою независимость, но, прияв образ народа

гражданского, основав державу сильную, захватил и лучшую половину

России, т.е. северная осталась данницею монголов, а южная вся

отошла к Литве по самую Калугу и реку Угру. Владимир, Суздаль,

Тверь назывались улусами ханскими; Киев, Чернигов, Мценск,

Смоленск — городами литовскими. Первые хранили, по крайней мере,

свои нравы, — вторые заимствовали и самые обычаи чуждые.

Казалось, что Россия погибла на веки.

Сделалось чудо. Городок, едва известный до XIV века, от

презрения к его маловажности именуемый селом Кучковым, возвысил