Читать «Хранительница книг из Аушвица» онлайн - страница 217

Менгеле легонько кивает. Он и на самом деле пытался что-то припомнить, и ему это удалось. Не хотело всплыть в памяти, но теперь уже все в порядке, вспомнил. Кажется, что его улыбка светится триумфальным блеском. Он поднимает руку к поясу — она всего лишь на пару сантиметров разминулась с кобурой, — и Дита старается не дрожать. С обычной, такой человеческой способностью торговаться с собственным богом до последнего момента в эту минуту она просит о самой малости, о совсем микроскопической уступке: умоляет о том, чтобы не дрожать в свой последний миг, не описаться, уйти достойно.

И больше ни о чем.

Менгеле продолжает покачивать головой и наконец начинает насвистывать первые нотки какой-то мелодии. И Дита осознает, что смотрит он вовсе не на нее, что его взгляд проходит сквозь нее, не задерживаясь. Она для него настолько незначима, что он и не обратил на девочку никакого внимания. Он разворачивается на каблуках и уходит довольный, высвистывая свою мелодию.

Бах иногда ему не сразу дается.

Дита смотрит ему вслед, упершись взглядом в его удаляющуюся фигуру: высокую, черную, трагичную. И тогда она понимает.

— Да ведь он меня совершенно не помнит. Не знает, кто я такая. И никогда меня не преследовал...

Никогда не приходил он к дверям барака поджидать ее, никогда не смотрел на нее как-то иначе, не так, как на других. Пометить ее в своей записной книжке, угрожать ей секционным залом... Все это — не более чем обычная мрачная шутка, розыгрыш человека, который говорил детям, чтобы они называли его дядюшкой Пепи, который гладил их по головке, а потом вводил им дозу соляной кислоты с целью пронаблюдать за реакцией организма, завершающейся летальным исходом. Это ее собственный страх заставил ее поверить в то, что медик-нацист, имеющий амбиции совершить открытия мирового уровня в области генетики, станет интересоваться такой соплячкой, как она, и тратить время на ее преследование.

Еще раз: все совсем не так.

И Дита облегченно вздыхает, потому что теперь может, по крайней мере, сбросить с себя тяжесть этой тени. Хотя, конечно же, и от этого никуда не уйдешь, она продолжает находиться в зоне смертельной опасности.

Это Аушвиц...

Самым разумным было бы быстренько улизнуть в свой барак, потому что Менгеле может передумать и вернуться, и тогда ее судьба переменится: ядовитые змеи, они всегда перемещаются с необыкновенной скоростью. Но ее разбирает любопытство, ей слишком хочется узнать, почему этот плотник-поляк так настойчиво привлекал к себе ее внимание и почему его жесты как будто говорили о том, что у него что-то для нее есть.

Всего лишь заигрывание, обещание любви? Но она не заинтересована ни в женихах, ни в любовных приключениях, а уж тем более с поляком, речь которого она совсем не понимает, а уши похожи на пару суповых тарелок.