Читать «Хмель свободы» онлайн - страница 187

Они неторопливо собрались, выехали из неглубокой балочки и увидели, что Марусина «рота» уже у самой околицы. Въехала в колонию. Раздались первые выстрелы, первые разрывы гранат…

И заметались по селу жители, стали загонять в хлева скотину.

В большом кирпичном здании с надписью «Школа» старик-сторож торопливо закрывал расписанные цветочками ставни больших окон.

С гиканьем пролетая мимо школы, какой-то махновец бросил в еще не закрытое ставней окно гранату. Зазвенели стекла. Взрыв, и над колонией разнесся пронзительный крик множества детских голосов.

В другом месте Марусины хлопцы подожгли пучки соломы. Помчались к сараям, гумнам… Легко вспыхивали сараи с их соломенными стрехами.

Полетели гранаты в окна других каменных домов. Дымное пламя занялось над массивным амбаром.

Над колонией повис сплошной гул: взрывы и выстрелы смешались с криками людей, воем рвущихся с цепей собак, мычанием коров, гоготом гусей.

Объезжая стороной колонию, Щусь видел, как над ней поднимаются клубы дыма. Дед Правда принюхался, как чуткое животное, поводя ноздрями.

– Дура, зерно пидпалыла! – мрачно сказал он. – То ж хлеб!.. Хиба ж можно!..

А по шляху к Сеножаровке, вырвавшись из колонии, помчалась высокая немецкая фура. И лошади, и их хозяева обезумели. С фуры сорвало верх, торчали только дуги, и там, за дощатыми бортами, во весь голос орали перепуганные дети…

– Остановыть? – спросил один из хлопцев у Щуся. – Там же диты!

– Сдурел? – обозлился комполка. – Пусть скачуть! Шоб генеральская кавалерия поскорее на нас кинулась!..

Когда фура исчезла с глаз, конница и тачанки Щуся выбрались на пыльный шлях. Он был пуст…

Но вот вдали возникла серо-зеленая, поблескивающая металлом масса. Она словно бы текла по шляху, как вырвавшийся из запруды поток.

– Торопятся, – оскалил зубы Щусь. – Разворачивай тачанки, Фома. Будем от них тикать… но не спеша… пускай они трошки кровь погорячат.

Тачанки развернулись и, по четыре в ряд, заняли всю широкую полосу шляха. За тачанками мелкой рысью скакали всадники во главе со Щусем. Своей массой они прикрывали смертоносные повозки…

Конный сводный гвардейский полк галопом мчался по направлению к Либерсдорфу. Странный полк! Здесь были гвардейские офицеры, кавалергарды и кирасиры, какие-то мичманы в мятых фуражечках, колонисты в гольфах, симферопольские студенты-очкарики и даже гимназисты в форменных кителях. Всех их объединила идея сопротивления. Вчера еще ссорившиеся друг с другом, постоянно спорившие, неистребимые демократы и их противники, приверженцы сильной, единой и неделимой, обрусевшие немцы, преданные только своему хлеборобству и овцеводству, – теперь они все вместе, единой лавой мчались навстречу невиданной, хитроумной народной партизанской войне.

Впереди на сером в яблоках коне скакал немолодой, тонколицый командир в шинели без погон, в сбившейся на затылок фуражке и удерживаемой только спущенным на подбородок ремешком. Он горячил коня, подхлестывал его нагайкой.