Читать «В горах Ештеда» онлайн - страница 300

Рано посвященная в тайну семейной вражды, Доротка разделяла ее, как ей казалось, всей душой. Она предпочла бы скорее умереть с голоду, чем принять от Розковцовых хоть крошку хлеба, скорее погибнуть в непогоду под открытым небом, чем воспользоваться их кровом.

До сих пор Доротка о своей ненависти лишь говорила, веря, что в ней и впрямь живет это чувство. Ей никогда не доводилось проверить себя. Розковцова избегала каменолома и его дочь так же, как они ее. Один из ее сыновей вечно хворал и почти не выходил из дома, Доротка видела его лишь мельком; другой жил у чужих людей, того она и вовсе не знала. Легко было Доротке хранить верность чувству, которое не подвергалось никакому испытанию. Теперь же ей предстояло проверить его на деле. Мало того, что она должна была оттолкнуть от себя Вилика, а с ним отказаться от своей первой любви, — надлежало быть непреклонной в своей неприязни к нему, отвергнуть любую попытку к примирению, неизменно выказывать ему вражду, желать ему только зла и не видеть в нем ничего хорошего.

Доротка стремилась к этому, честно пыталась все это исполнить, но она не знала, как трудно и мучительно ненавидеть другого.

Едва вставал перед ней образ Вилика (а говоря по правде, он не выходил у нее из головы), она отгоняла его всеми возможными ухищрениями, всеми средствами, какие только внушало ей ее сокрушенное сердце. Мысленно она твердила себе, что противнее его нет никого на свете, что самая несчастливая минута всей ее жизни та, когда она с ним повстречалась. Она пыталась даже злорадствовать, прослышав, что молодой Розковцов ходит как в воду опущенный, будто с ним что-то неладно. Но все оставалось по-прежнему. Вилик мерещился ей повсюду, и ночи напролет в ушах звучали его слова, не давая заснуть. Девушка чахла и увядала, вскоре от нее осталась лишь тень прежней Доротки. Она была уверена, что ее пожирает ненависть. Она чувствовала, что доведись ей снова встретиться с Виликом и дать ему отпор, как тогда на Плани, произнеси ее уста вновь те же слова, — она, видит бог, не сошла бы живой со своего места.

Доротка ходила сама не своя, но все же заметила, что старик отец горюет. По нескольку раз на дню справлялся он, не болит ли у нее что-нибудь.

Она неизменно отвечала — нет. Наконец Доротка поняла, что все время говорит неправду. И тогда выложила отцу напрямик, что больна ненавистью к Вилику, отчего и сохнет. И поведала, где и как с ним встретилась.

— Упаси нас господь от напасти! — прошептал старик, услыхав, что произошло на Плани между Дороткой и сыном его заклятого врага. Но когда улеглось потрясение, у каменолома загорелись глаза.

— Вот и ладно, и ладно, что вы неожиданно познакомились, по крайней мере он сразу увидел, что честь для тебя дороже его богатства. Пусть себе похваляется перед матерью сколько угодно. Так ты, говоришь, веретеном его погнала? Расскажи-ка еще раз; значит, он рассвирепел, клялся тебе отомстить?