Читать «Терская коловерть. Книга третья.» онлайн - страница 211

— С каким осетином? Когда? — опешил Евлампий. Но Гавриловна не сочла нужным вдаваться в подробности.

— Сей же момент метись отселева! — прошептала она обессиленно. — И чтоб духом твоим ежовским не смердело. Вот погоди, доложу я энтому начальнику, как ты его срамишь в народе, он тебя не только в Архангельскую — в Могилевскую губернию отправит.

— Тю на нее! — взмахнул бадиком Евлампий и поднялся со стула. — И чего взбеленилась? Ровно с чепи сорвалась. Сама уже одной ногой в энтой самой Могилевской, а от правды, как черт от ладана, прячешься. Вот и делай после этого доброе людям. Тьфу! — с этими словами старик вышел из помещения.

А Гавриловна долго еще лежала недвижно, приходя в себя после беседы с «доброжелателем» и терзаясь поднявшимися со дна души прежними подозрениями. Дьявол волосатый, ковырнул присохшую болячку. Как будто она и сама не знает, в чем тут дело. Давно уже догадалась, да скрывала от людей и от себя, чтоб не лишиться последней радости. Вон он играет на полу, шалун сероглазый, возит на веревочке туда–сюда бабкин чирик и не знает несмышленыш, какую бурю поднял в груди у нее своими откровениями проклятый сосед.

— Подойди ко мне, чадуня, — сказала она внуку. Тот подошел, облокотился на перину, вопрошающе уставился на больную бабку. Нет, ничем не напоминает он Кузьму или хотя бы покойного атамана. «Не наших кровей», — екнуло сердце у Гавриловны. «А может, все–таки наших?» — тут же ухватилась за спасительную соломинку. Вон же у Свиридовых испокон веков в роду все мордастые да рыжие, а надысь мальчонка родился черный, как жук, и нос — серпом. Всей родней стали припоминать свою родословную и оказалось, был среди их предков — чеченец аж в четвертом колене.

— Андрейка, ты мой внучок? — положила Гавриловна ладонь на белокурый ком.

— Твой, бабаня, — охотно ответил Андрейка.

— А ты меня дюже любишь?

— Дюжей некуда.

У Гавриловны задрожали на ресницах слезы. Она прижала мальчишечью голову к своим губам, крепко поцеловала в льняную макушку.

— Ну и то ладно, — вздохнула она облегченно и высморкалась в смятую простыню. — Ить не зря в народе говорится, чей бы бычок не попрыгал, а телятка наша.

В сенцах скрипнула дверь.

— С кем это вы, мамака, гутарите? — вошла в горницу Ольга, на ходу освобождая замотанную платком голову. Свекровь скосила глаза на вошедшую: хороша по–прежнему чертовка — и статна, и подвижна, и лицом привлекательна.

— Да вот с Андрейкой о семейных делах толкуем, — отозвалась свекровь на невесткин вопрос.

— О каких таких семейных? — остановилась Ольга у изголовья больной свекрови. Та промолчала. Потом искоса наблюдала, как молодая женщина оправляла постель, невольно любуясь энергичными движениями ее загорелых рук.

— Зачем властя вызывали? — спросила в свою очередь.

— А… — махнула рукой сноха. — Дмыховская из охмадета приезжала, новую инструкцию привезла.

— Чего? — не поняла Гавриловна.

— Ну эту… бумагу, в общем, из району по женсовету. А ты чего в хате сидишь, бабкин внук? — обратилась Ольга к сыну.