Тянулось не год, не года —Поболее десятилетия,И ярко светили тогдаОгни-миражи Шереметьева.А мы не глядели, и бедС обидами не подытожили,И вынесли вес этих лет,И выжили, дожили, ожили.И помнили только одно:Что нет ни второго, ни третьего,Что только такое дано,И нет за Москвой Шереметьева,А лишь незабудки в росе,И рельсы в предутреннем инее,И синие лес и шоссе,И местные авиалинии.
СВОБОДА
Не готов я к свободе —По своей ли вине?Ведь свободы в заводеНе бывало при мне.Никакой мой прапрадедИ ни прадед, ни дедНе молил христа ради:«Дай, подай!», видел: нет.Что такое свобода?Это кладезь утех?Или это заботаО себе после всех?Счастье или несчастье,Сбросив зависть и спесь,Распахнуть душу настежь,А в чужую не лезть?Океаны тут пота,Гималаи труда!Да она ж несвободыТяжелее куда.Я ведь ждал ее тожеСтолько долгих годов,Ждал до боли, до дрожи,А пришла — не готов.
ЭСТАКАДА
Я иду по эстакаде —Эстакада хороша!Но душа опять в досаде:За душою ни гроша.А на эстакаде снегу,Как на кладбище в селе…И несладко человеку,Если сам он по себе.Я иду, замерзши зверски,Чем-то родственный зверью,И поскольку больше не с кемС эстакадой говорю:«Лихо ты своё сказала —Хоть в бетоне, а легка,Аж до Рижского вокзалаОт Сокольников легла!Перехватывает горло,Чуть начну про это речь:Каждому бы так просторноНа сердце навечно лечь!..»Стих не жалобная книга,А полундра и аврал!..Но для праведного крикаМаловато я набрал.И несу свою бодягуНикому ни ко двору,И не ведаю, где лягу,Если все-таки помру.
