Читать «Кое-что из написанного» онлайн - страница 46

* * *

«Смерть придет, и у нее будет твоя коза». Этот каламбур знаменитой строчки Павезе «Смерть придет, и у нее будут твои глаза» очень нравился Лауре. Она то и дело повторяла его. Чокнутая даже щеголяет им в романе Вальтера 2006 года «Слишком много рая». Ее высокомерный образ выписан там без особых прикрас. Нет ничего более внешнего, поверхностного, чем то, что мы называем внутренним миром, нашим глубинным «я». Будто чайка, сидящая на вершине скалы, душа вечно выступает на первый план. Она целиком вмещается в прыщ или легкий тик, изгиб носа или покатость плеч. Вот почему образ Лауры в книге Вальтера так точен. Лаура показана в самые тяжелые годы жизни. Ими стали ее последние годы, когда больной дух Лауры был телом в состоянии свободного падения и одновременно пропастью, в которую он низвергался. Всякую подлинную катастрофу отличает и психосоматическая природа. «Для своего круга она обладала недюжинным умом, — рассуждает герой романа Вальтера Сити, напрасно пытающийся использовать остаток доверия Лауры, чтобы заручиться рекомендацией на телевидении, — но в силу своего сумасбродства она сама причинила себе столько боли, что это полностью нарушило ее обмен веществ». За «берберийским пологом» ее нарядов рассказчик рисует уже не тело, имеющее некую форму, а массу, скопление «отдельных целлюлитных сгустков», блуждающих «свободно и неприкаянно». Это напоминает одного из персонажей «Звездных войн». Тот похож на «грязь, размазанную по земле; рот его словно бездна, а голос как из бочки». Именно из этой бездны и вырываются монологи, властно подчинявшие ее собеседников благодаря своей бессмысленности («фашизм — весьма чувственная штучка, знаешь ли, и узнать фашиста очень легко, я ни разу не ошибалась…»). Если смотреть на вещи трезво, «биологическая катастрофа», увлекшая за собой Лауру, представляется не таким уж несчастным случаем, бедствием, которого можно было избежать, или недугом, который можно было излечить. Наоборот, по мнению героя романа «Слишком много рая», это было видимым проявлением нрава Лауры, того «садистско-маниакального эгоцентризма», который изначально коренился в глубине ее личности.