Читать «Кое-что из написанного» онлайн - страница 101

27

Он закончился со счетом 4:1 в пользу «Милана» под предводительством Фабио Капелло. Два мяча забил Даниэле Массаро. И не то чтобы «Барселона» Круиффа была командой новичков. В ней играли Гвардиола, Ромарио, великий Христо Стоичков. Но в пользу «Милана», возможно, сыграло жгучее воспоминание о предыдущем финале, проигранном «Олимпик Марсель», вопреки всем благоприятным прогнозам.

28

Вводя нашего героя в салоны Квиринала, Пазолини допускает неточности, которые вовсе не кажутся непроизвольными. Он словно хочет слегка изменить реальность и создать своего рода параллельную реальность. Только так я объясняю, если речь не идет об элементарном недосмотре, то, что день Республики датирован 2 июля вместо 2 июня. Помимо июня или июля, летом 1972-го президентом Республики был уже не Джузеппе Сарагат, как это указано в «Нефти», а Джованни Леоне.

29

Очень схожим примером текста, обрывающегося по воле автора как раз тогда, когда героиня находит ключ к разгадке тайны, служит последняя и незабываемая страница романа Томаса Пинчона «Выкрикивается лот 49», опубликованного в 1966 г. Советую прочесть на эту тему эссе Сандро Портелли «Не питать иллюзий, будто не знаешь: заметки о „Выкрикивается лот 49“» в сб.: «Честный распад. Очерки о Томасе Пинчоне» // под ред. Джанкарло Альфано и Маттиа Каррателло. — Неаполь: Cronopio, 2003. Стоит привести довольно тонкие замечания Портелли: они с поразительной точностью применимы к последней книге Пазолини. Судя по всему, на последней странице «Лота 49» героиня приходит к «полному и окончательному» раскрытию тайны. «Пинчон, — пишет Портелли — подводит читателя к самой грани разгадки и оставляет его на этой грани. Читателю удобно сидится, но общий результат чтения явно неутешительный. Это относится и к знанию, и к непознаваемости. У читателя нет уверенности в том, чтó он знает, не находит он и оправдания того, что не знает». Трудно, пожалуй, невозможно предположить, что П. П. П. знал юношеский шедевр Пинчона (первый итальянский перевод был сделан в 1995 г.). Но разве самые яркие аналогии в истории литературы не прослеживаются именно между писателями, которые не знают друг друга даже по имени? По сравнению с этим, исследование так называемых «источников» приносит предсказуемые и плачевные результаты. Не случайно это одна из любимых цацек университетской профессуры.