Читать «Терапия пустого усилия. Когнитивно-ориентированный подход к быстрому облегчению душевной боли» онлайн - страница 130

Остановимся на этом. Уже на этих примерах мы видим, что психотерапевтические эффекты, связанные с устранением из переживаний пациента пустых усилий, вездесущи.

Говоря это, я только хочу быть правильно понятым. Я ни в коем случае не хочу свести вышеупомянутые приемы исключительно к работе с пустыми усилиями. Напротив, я убежден, что во всех этих методиках есть важный и несводимый к устранению пустых усилий остаток, и в каждой методике – свой. Так, при лечении навязчивостей экспозицией необходимо дожидаться освобождения от дискомфорта, а это само по себе не имеет отношения к дезактивации ПУ и, по–видимому, для навязчивых симптомов крайне важно. Философски–идеологическая нагрузка систем, применяющих mindfulness, играет важнейшую роль в терапевтическом воздействии этого приема. Экзистенциально–гуманистическую клиентцентрированную работу не исчерпаешь только блокированием попыток совершать невозможное и т.д. Я только хочу показать вам, что во всех этих методах присутствует компонент, связанный с устранением пустых усилий, и он играет заметную роль.

Теперь я хочу вам показать, какие приемы mindfulness, созерцания–невмешательства хорошо зарекомендовали себя в нашей работе с аутохтонными (эндогенными) депрессиями, или шире, с аутохтонными расстройствами настроения. Это приемы созерцания, где в фокусе медитативно–созерцательного наблюдения оказывается собственное депрессивное (в широком смысле) восприятие. Пустые усилия, против которых эти приемы направлены, – это стремление воспринимать окружающее не–депрессивным образом, чувствовать окружающий (и внутренний) мир так, как чувствуется он из здорового (хорошего) настроения.

Приемы эти ведут свое происхождение из известных духовных практик, часть из них несколько видоизменена нами.

Смысл первых трех приемов состоит в том, чтобы вообразить обстоятельства, в которых пустые усилия однозначно, «по определению» отсутствуют. Вообразить эти обстоятельства и проникнуться ими, войти в роль себя в этих условиях, внутренне погрузиться в них, прожить их, если хотите так, как проживает «предлагаемые обстоятельства» актер в системе Станиславского.

Первый прием состоит в том, чтобы вообразить отсутствие собственного «я». Это парадоксально, но, тем не менее, для многих такое задание интуитивно понятно. На самом деле получается, что нужно воспринимать мир без автономного «я». Это автоматически значит и без пустых усилий, поскольку пустые усилия крепко–накрепко связаны с переживанием такого автономного, отрезанного, отделенного от мира «эго». С переживанием «эго», по большому счету, трансцендентного и чуждого миру, во всяком случае, не присущему ему органически. С переживанием «эго», существующего в мире как монада, закрытая со всех сторон и изолированная от всех остальных монад. С переживанием «эго», которое противостоит миру. Можно было бы сказать, что именно пустые усилия создают такое чувство «эго» или автономного «я». Можно сказать и так, что вера в такое изолированное «я» «продуцирует» пустые усилия.