Читать «Песнь о братьях» онлайн - страница 33

* * *

Я лежал во рву, как семя, — Я не знал, дано ли выжить. Мне дожди стучали в темя, Чтоб из тела душу выжать. А в лесу, каком — не знаю, За тылами, за долами Уцелела, как — не знаю, Сказка с белыми крылами. Я привстал на глине хлипкой, В три погибели согнулся, Я натужился и всхлипнул — Я до сказки дотянулся. Три зенитных батареи Все навытяжку стояли, Три зенитных батареи По руке моей стреляли. А рука моя, конечно, И тянулась, и дрожала. А в моей ладони грешной Птица белая лежала. Это я ее увидел, Осторожно с ветки снял, Но оставил, не обидел, Ни за что не осмеял. И бредет за мной она — И не тень, и не жена.

Сказка

Не сегодня, не вчера, не завтра, Там, где нет концов и нет начал, Лесом, полем в тридесятом царстве Шел старик и посохом стучал. А на круглом камне у дороги Плакал мальчик лет семи-восьми. — Что ты плачешь? Как тебе не стыдно? Ты — мужчина. Вспомни, черт возьми! И ребенок отвечал на это: — Дедушка! Волшебник! Борода! Часто ли с того, с другого света В эту жизнь приходят поезда? Онемел старик. Мороз по коже. Он к таким вопросам не готов. — Слушай, мальчик! Знаешь ли, похоже, К нам оттуда нету поездов. — Все неправда! Поезда приходят! Я слыхал от бабушки самой, Что в одном из них на верхней полке Мой отец торопится домой. — Я — волшебник, только дай подумать. Мы ведь тоже не хватаем звезд. Мы ведь только к слову «быль» от «небыль» В самом узком месте строим мост. — Не реви! Отец живой, — я видел. Вон курган вдали похож на дом. В нем — отцы, у них своя работа. А семья, семья — она потом. У твоей земли не все в порядке, Горлом кровь и сердце — никуда. Потому из этого кургана К нам пока не ходят поезда. — Что ты плачешь? Как тебе не стыдно? Ты — мужчина. Вспомни, черт возьми! А на круглом камне у дороги Плачет мальчик лет семи-восьми.

* * *

Светает. Улица. Толпа. Мерцают окна ртутью сизой. Церквушка вдаль глядит с холма. Озноб. Асфальта блеск росистый. Худые руки старика. Он волосат, как тело пальмы. Его ремарка коротка. Его движенья гениальны, Поскольку он стоит во мгле, Которая вот-вот взорвется, Двумя ногами на земле, Которая вот-вот взорвется. И бороды его оклад — Он равен радуге святого, Поскольку под ногами склад, Где бьют часы над ухом тола. Еще безмолвствует подвал, Где участь города решится, И мины тихонький овал Еще не думает крошиться, Еще в земле трава торчит, Еще о смерти думать дико, А новорожденный кричит, За нас кричит: нам стыдно крика.