Я спал. Меня разбудилаНежно чья-то рука.Голос ласковый, милыйДонесся издалека.Отзвук ли это, эхо лиНеповторимого сна:— Милый, проснись. Приехали. —Утро. Весна.Рассвет свой костер затеплил.Плывут, клубясь, облака.Доносится вздох на стеблеРаскрывшегося цветка.Предместьем идем, дворамиПросыпающихся москвичей,Она и я, между нами —Виолончель.
1932
Песнь о братьях
Пер. Ю. Мориц
Давно кончилась война.
Минеры спасли город…
Стояла ночь. На флейте голубойВесенний дождь в саду играл без денег,Когда, сумев сработать головой,Прибился к жизни розовый младенец.Он плачет, морща губы, как старик.Но чем его достоинство задето?Мне кажется, он вдруг услышал крик —Мой мертвый сын аукнулся из гетто.Кровиночка, скажи мне, почемуТы так орешь у жизни на пороге,Как будто слышен уху твоемуНапевный ужас городской тревоги?Что с городом? Что с ним произошло?Кто возвратил сиренам ремесло?Кто раскрутил над нами этот вой?Так из костра кричит еще живой,Так плачет зверь с жаканом в животе.О, этот звук над крышей в темноте!И черных репродукторов кулькиРоняют слов холодные куски:«Внимание!Тревога!»В горле ком.Старик с окаменелым языком.Старуха с перекошенной губой.И только дождик — с флейтой голубой.
* * *
Весна-царевна пела-ворожила,Чтоб травкой пахло, чтобы сок — в цветке,И трепетала голубая жила,И человечек плакал на руке.Он весь еще в ладони помещался.Стучал горячей ноженькой не в такт.Но белый свет в зрачках его вращался,И сердце билось, точное, как факт.Он пересек ту облачную пленку,Границу бытия и забытья,Тропинку от зародыша к ребенку,От протоплазмы к собственному «я».Не надо, я прошу тебя, не надоФальшивых песен, фамильярных слов.Здесь боль и кровь, здесь жизни баррикада,Та, на которой победит любовь.Я знаю что к чему. Я знаю трепетМужчины, пожелавшего детей.Нас крепко одиночество истреплетГигантскими набегами страстей,Пока вскричишь: «Полцарства за ребенка!За мальчика полцарства, за дитя!»…На синих флейтах нестерпимо тонкоДожди играют легонько, шутя.И человек не услыхал сирены.Он у крыльца больничного ходилИ мокрой веткой розовой сирениПо воздуху бессмысленно водил.