Читать «Авиация и время 2015 №6 (150)» онлайн - страница 61

Уехали братья Чехутовы. Позже я узнал, что уже при большевиках, будучи в Гатчинской авиационной школе, они тайком экономили бензин, чтобы перелететь в Финляндию, но это раскрылось, и они были расстреляны[⁴³ В действительности А. А. Чехутов продолжал службу в ВВС РККА, покрайней мере, до 1927 г., когда был уволен в долгосрочный отпуск "за невозможностью соответствующего использования". Дальнейшая судьба неизвестна.].

Руднев получил новое назначение[⁴⁴ Командирован в распоряжение великого князя Александра Михайловича.], и отряд принял Модрах[⁴⁵ Это произошло 8-9 сентября 1915г.]. В конце августа наступили чудесные дни с чистым прозрачным воздухом. Летать было — наслаждение. Земля казалась рельефным раскрашенным кусочком карты.

Над соседней станцией Лунинец[⁴⁶ Ныне город в Брестской области Беларуси.] каждый день стал появляться немецкий аэроплан и бросать бомбы. Я решил встретиться с ним. В одно утро я поднялся с новым нашим летчиком прапорщиком Черемисиновым[⁴⁷ Черемисинов Владимир Владимирович (7-1947) — летчик 31-го КАО, за боевое отличие в 1916 г. был произведен в офицеры, дослужился до чина штабс-капитана. Участник Белого движения. Эмигрировал во Францию.], взяв с собою уже 5 обойм для пулемета. Кружась над Лунинцом почти два часа, мы поднялись на 3000 м, но в этот день немец не прилетел.

В скором времени мы перешли на узкий и неудобный аэродром среди леса у той же станции Лунинец, и 11 -го сентября я полетел с только что окончившим школу вольноопределяющимся унтер-офицером Игнатьевым, настояв перед Модрахом, что первый боевой полет молодой летчик должен сделать со старым наблюдателем. На полете я заговаривал с ним, и мне казалось, что он иногда отвечал невпопад.

Шли уже назад, нас легко обстреливала артиллерия, и вдруг близкий разрыв заглушил звук мотора, он остановился, наступила тишина. "Планируйте!" — крикнул я, но мотор опять заработал, а потом опять остановился. И так продолжалось все время. Мы снижались. Под нами то сплошной лес, то зеленая красивая лужайка. "Болото, трясина",— подумал я. Обстрел прекратился.

"Тяните, как можете, вот туда", — указал я, ориентируясь. И он тянул и хорошо. Повернувшись назад, чтобы посмотреть на мотор, я почувствовал боль в боку, потрогал рукой — кровь, значит, и меня задело. Радиатор был исковеркан. Но сейчас думалось о другом: аэродром уже близко, но до него не дойдем. Где спуститься? Вижу широкую просеку в лесу и как будто гладко. "Видите ее? Спускайтесь". Но у самой земли мотор опять заработал с полной силой, и перед нами оказалась высокая стена леса. Игнатьев рванул "Вуазен" вверх (как он потом объяснял, мотор не включался), но, видя, что мы уже не поднимемся выше деревьев, я махнул ему рукой вправо, где была опушка. Он сделал крутой поворот (как мы не соскользнули на крыло?). И вижу, что на нас идет высокий ствол дерева, левее, левее... треск удара в крыло, и "Вуазен", повернувшись как на оси, ринулся носом вниз в густую чащу.