Девчонки кинулись в объятьяСчастливой матери своей.«Уж лучше б это были братья, —Подумал он, став чуть храбрей. —Наверно, что-то спутал маг,А, может, мне иной был знак,И новый галс по воле рокаСудьба взяла еще до срока?»Пацан растерянно смотрелНа женщину с веселым взглядом,И быть хотелось с нею рядом,Как страннику морских новелл.Дороже верности и честиНет ничего, хоть мир изъезди.Часы с веселым перезвономСыграли четко старый вальс.Пастушка в платьице червонномВозникла, за стеклом кружась.Двенадцать раз наполнил залу,Что подобает ритуалу,Солидным голосом Modis,Как будто выступал на бис.И с «Петропаловки» мортира,Исполнив царственный указОтметить полдень всякий раз,Гремит по воле канонира.Столица, как и вся страна,Своим традициям верна.«Ну, здравствуй, здравствуй, дорогой!»Объятья, слезы заблестели.Девчонки шустрой мелюзгойСнуют вокруг морской шинели.«Лексей Лексеич! Адмирал!» —Старик восторженно шептал.Уж в залу высыпала челядьИзвестие сие проверить.Лишь паренек, потупив взор,Открыто посмотреть боится,А вдруг у них не схожи лица?Ведь это будет приговор.Но шрам, как будто от кинжала,Был на щеке у адмирала.
* * *
Глава IV
«Наслышан о твоих успехах, —С усмешкой молвил адмирал. —Год не прошел как я уехал,А ты уж пишешь мадригал».Алешка покраснел безмерно,Клянет себя, что вышло скверно.Но разрешил все жест отца,Он с нежностью обнял юнца.«Не в том беда, что ты доверилБумаге пламенный секрет,А в том, что плакался в жилет,Когда заржал какой-то мерин.Честь не перчатка, чтоб марать,Сражайся, хоть один – на рать».Такой короткий разговор,Без лишних слов и причитаний,Но просиял у парня взор,И след исчез пустых терзаний.«А ты участвовал в дуэли?»Отец кивнул. «Что, в самом деле?» —«Но это тайна не моя,Ведь в ней замешаны князья». —«Ну, расскажи же, право слово.Клянусь хранить ее секрет». —«Не торопись давать обет,Ведь это не «отдать швартовый»».Но пыл у парня не угас,Отец решился на рассказ.«Князь Оболенский был влюбленВ танцовщицу из «Мариинки»,С портретом маленький кулонЕй подарил на вечеринке.Завистница в день карнавалаУ девушки кулон укралаВ надежде на большой скандал,Чтоб Оболенский пострадал.Ту вещь отдала лейтенанту,Известному в своих кругахПо кличке «Жоржик-вертопрах»,Картежнику и дуэлянту.Тот проигрался и на конПоставил краденый кулон».«Ему досталось поделом?» —Алешка сжал свои ладони.«Я вистовал за тем столомИ распознал портрет в кулоне…»Тихонько щелкнул портсигар,Как друг, что думать помогал,И струйка призрачного дыма,Не торопясь, скользила мимо.«Ты вызвал Жоржа на дуэль?»Алешкины глаза горели,Он был взволнован, на пределе,Как будто в нем буянил хмель.Героями чужих баталийМы мним себя из-за регалий.
