Невесты пышными рядамиВздыхают молча у колонн.Поручик томно шепчет дамеО том, как страстно он влюблен.Судачат кумушки о бракеМужчины стройном в черном фраке,Что взял в приданное заводИ нынче славно заживет.А девушки хранят молчанье,Чтоб не нарушить этикет,В руках лишь веер и букет,В блокноте – танцев расписанье.Где имена стоят рядком,И кто-то вычеркнут тайком.С четой родителей АлешкаВпервые тоже зван на бал.В большой карете, не на дрожках,К дворцу степенно подъезжал.У входа суетятся слуги,От факелов светло в округе.Играет пламень на штыкахИ у гвардейцев на щеках.Шум голосов, как гул сраженья,По коридорам нарастал,Когда же дверь открыли в зал,Он не сдержал вздох удивленья.Да, все когда-то в первый разДается каждому из нас.Кружатся пары в вальсе венском,И всем слышна издалекаВ убогом крае деревенскомАвстрийца нотная строка.Блистают дамы совершенством,Невесты – будущим блаженством.Теснит мундир нахрапом фрак,Как боцман в кубрике салаг.Едва касаясь эполетаВ перчатке узкая рукаТак невесома и хрупка,Что из бойца творит поэта.Взгляд озорной прекрасных глазМужчин пленяет всякий раз.В честь возвращенья из походаОтряда русских кораблейСемейный бал. Вот нынче мода —Звать в гости взрослых и детей.Освоившись, они мелькалиВезде, а в танцевальном залеКружились в парах, строже став,Как то предписывал устав.У юношей на бледных лицахНадменность спрятала азарт.Уже родился Бонапарт,Мечтавший славою упиться.И дух великих переменВитал среди дворцовых стен.Но близость ангельского ликаИ томный взгляд из-под ресниц,Как вспышка солнечного блика,Стирали множество границ.Рука на талии немела,Касаясь девственного тела,И выдавал сердечный ритм,Что он ее боготворит.Казалось, спали музыканты,Иль вписан в ноты лишний такт.Сбивался с шага, как простак,Запутавшись в простом анданте.Но танцевальный этикетВсех выручал, подав совет.Средь прочих пар закончив танец,Алешка сдержанно кивнул.Пылал предательский румянецОт носа до широких скул.Он ей открылся в центре зала,Чтоб по дороге все сказала —Взаимно чувство или нет,Но девушка молчит в ответ.В его глазах блестит обида,И кажется, что шум вокруг —Насмешки всех ее подруг,Готовящих ему корриду.От улюлюканья толпыИ бык взметнется на дыбы.Рука в перчатке белоснежнойТуманом на его рукеЛежит в прохладе безмятежной,Уснув от ветра вдалеке.Так невесома и беспечна,В изящных формах безупречна,Для поцелуя создана,Одарит ласкою сполна.И с каждым шагом до колонны,Где ждет партнершу ее мать,Он начинает вновь мечтать,Что встречен будет благосклонно.И чувства вспыхнут в резонанс,И новый вальс подарит шанс.Но нынче в танцевальной книжкеУж записей свободных нет.Судьба противится парнишкеСегодня получить ответ.Померкли свечи в пышном зале,И музыка слышна едва ли.Он одинок среди толпы,И все мечты его глупы.Пылают щеки от позора,Отвергнут на глазах у всех,Казалось, близок был успех,Но все утеряно так скоро.Кто мог из нас в пятнадцать летПрожить с позором, шедшим вслед.Пусть так, и он теперь в раздореС той, что мерещилась во снах.Искать ли виноватых в ссоре,Когда весь мир повержен в прах.Скорее прочь из душной залы,И в клочья эти мадригалы.Но рядом голос: «Алексей,Что, брат, фиаско жизни всей?»Дыханье враз перехватило,Заледенело все внутри,И будто разом звонариУдарили, что было силы.Узнавший пламенный секретНад нами властен много лет.Глаза сверкнули, как кинжалы,И заиграли желваки.Ухмылкою воображалы.Сражен Алешка по-мужски.«Изволите смеяться, сударь?» —«Ой, страшно. Шел бы ты отсюда!»И подпевал нестройный хорНа издевательства был скор.«Вы оскорбили дворянина!» —Рука рванулась, но эфесБыл дома, волею небесПыл охладив гардемарина.Враги. К чему здесь канитель.Был брошен вызов на дуэль.Нашлись обоим секунданты,Оружьем выбраны клинки.Сошлись в подробностях педантыНаутро биться у реки.Круг посвященных клятвой связанО том, что встретятся под вязомБретеры в утренний туманИ не придет тот, кто не зван.Обоих душит жажда мести,И не страшит большой скандал,А выжившего – трибунал.Что жизнь? Ведь речь идет о чести!Никто не спросит, сколько лет,Коль шпагу взял иль пистолет.
