Читать «Мгновенье на ветру» онлайн - страница 162
Андре Бринк
На лице ее изобразился ужас.
— Ведь людей оставили так близко от кургана! — горячо заговорила она. — Почему они не съели молоко и мед? Они были бы сейчас живы!
— Еду оставили Хейтси-Эйбибу.
Элизабет прислонилась к каменной груде. Тонкая цепочка муравьев свернула в сторону, огибая ее руку, но постепенно насекомые осмелели и, сокращая путь к пролитому меду, поползли прямо по ней. Она встряхнула головой.
— Старики — ладно, это я еще могу понять, — сказала она. — Но дети! Они были совсем маленькие, ничего еще не знали, не понимали, не могли себя защитить.
Он ничего не ответил.
— Мы уже так давно вместе, — вдруг сказала она. — Почему у меня до сих пор нет ребенка? Как ты думаешь, я бесплодна?
— Когда мы ночевали у готтентотов, надо было тебе попросить у старух трав.
— Зачем мне травы? Я от тебя хочу детей, а не от трав.
— Травы могут помочь.
— Все во мне пусто, — сказала она. — Может быть, это от солнца, оно меня иссушило. — Она сползла по склону на землю и села на корточки, прислонившись к камням головой.
— Что было бы с нами, если бы ты родила ребенка в дороге? — спокойно спросил он.
Она долго молчала.
— Ты прав, — согласилась она наконец. — Но когда мы вернемся в Капстад…
— Что сделают с нашими детьми в Капстаде? — спросил он.
— Никто с ними ничего не посмеет сделать! — вспыхнула она.
— Но ты как-то рассказывала мне о своей подруге, — напомнил он.
— Это совсем другое дело. Отец ее ребенка был раб. А я, когда мы вернемся…
— Тяжкий крест ты берешься нести, — сказал он в волнении.
Она скрестила руки на груди.
— Знать бы наверное, что у меня может быть ребенок, дети… Но, боюсь, я бесплодна. — Она тихо покачивалась из стороны в сторону. — Все во мне мертво.
— Дай срок — оживешь.
— Мы так давно муж и жена… — Она глядела на него снизу вверх, сидя перед ним обнаженная. — Зачем ты хочешь от меня ребенка? Я так некрасива. Я стала уродливой.
— Я тебя люблю.
— Недавно ты сказал: «Взгляни на себя!..»
— Я не о том говорил.
— Не важно, я все равно права. Смотри же на меня. Смотри как следует. Мой вид внушает омерзение. Черная, как уголь, вся в морщинах, грязная, вонючая.
— А я? Разве я лучше? — Он сжал ее тонкие запястья своими большими худыми руками. Она посмотрела на страшную гноящуюся рану, которая распухла и горела, не поддаваясь целебным травам готтентотов.
— Мы прошли такой долгий путь, — сказал он. — Мы все еще вместе. И мы дойдем. Теперь-то уж у тебя нет сомнений.
— Разве можно быть в чем-то уверенной? — сказала она устало.
— Через пять дней будет ферма. Так нам сказали готтентоты.
— Ферма… Люди… — В ее глазах не было радости, один только страх. — Я не могу появиться у них в таком виде.
— Почему же?
— Нет, нет, ни за что. Придется… — Она лихорадочно развязала узел и достала из него грязное зеленое платье, которое несла с самого начала их пути.
— Не надевай, — попросил он.
— Ах, ты не понимаешь. Так нужно.
Она надела платье. Оно повисло на ней мятым бесформенным мешком. Как не вязались с этим платьем торчащие из рукавов худые, точно палки, руки, обугленное изможденное лицо, свалявшиеся волосы, грязные шкуры, в которые она завертывала ступни.