Читать «Под чужим небом» онлайн - страница 55

Тарову все время казалось, что он где-то встречался с Рыжухиным. Но когда, при каких обстоятельствах? Теперь Ермак Дионисович вспомнил: это же тот самый музыкант, которого не раз видел на паперти собора.

— По злой воле судьбы я потерял родину, стал нищим, — продолжал Рыжухин и, подтверждая догадку спросил: — Может, слышали мою музыку? Я иногда играл на паперти? А когда немцы напали на Россию, перевернулось мое сердце. Я молился за победу русского воинства... А как же иначе? — Рыжухин отвернулся и смахнул тыльной стороной руки набежавшую слезу.

Признание старика уничтожило последние сомнения Тарова. Он понял: это честный человек.

— Всеволод Кондратьевич, расскажите о своей жизни, — тепло попросил Ермак Дионисович. Рыжухин с тревогой глянул на дверь и все же присел на краешек кровати Тарова, пригладил ладонью седые, растрепавшиеся волосы.

— Пережил я много... Одно скажу: как репей, прицепился к генеральским штанам и занесло меня к чертям на кулички, на чужбину. Поначалу мне представлялось, что Харбин населен сумасшедшими людьми. О чем-то вспоминали, о чем-то спорили, распаляли несбыточные мечты. Потом наступили равнодушие, безучастие, апатия ко всему на свете... Прожил скудные свои запасы, места не сумел найти: всюду опережали молодые, ухватливые... Пошел на паперть.

Однажды Тарова и Рыжухина вывели на прогулку. Площадка, огороженная четырехметровым дощатым забором, походила на большой ящик.

Рыжухин опять заговорил о родине.

— Косточки мои плачут по родной сторонушке.

— Всеволод Кондратьевич, вы-то почему бежали из России? И сейчас играли бы в своем Мариинском театре.

— Чего испугался? Диктатуры испугался. Слово-то какое страшное: дик-та-ту-ра!

Вечером Тарова вызвали на допрос. Поручик Юкава был сух и официален.

— На предыдущем допросе вы показали, что имели задание создать резидентуру. Что вами сделано во исполнение этого задания? Сколько агентов подготовлено вами и кто они? — спросил следователь

— Я подтверждаю свои показания. Подполковник Тосихидэ действительно поручил мне создать резидентуру на случай войны. Я подготовил трех агентов. Во избежание провала от вербовки других лиц воздержался.

— Вы или трус или ловкий враль, как выразился майор Катагири. Назовите ваших «агентов»?

Ермак Дионисович назвал фамилии сослуживцев по белой армии, проживавших в Забайкалье. Таров знал: люди эти смелые, не держат камень за пазухой за прошлое. Если японская разведка направит связника, ему организуют достойную встречу.

Юкава старательно уточнял фамилии и, подозвав Тарова, предложил написать их иероглифами. Ермак Дионисович сделал это. Заметив его взгляд, скользнувший по пластмассовому портсигару, лежавшему на столе, поручик угостил сигаретой и сам закурил.

— Ваше возвращение в Маньчжоу-Го не предполагалось. Так вы показывали, Таров? — спросил Юкава с тонкой усмешкой.

— Совершенно верно.

— Почему же вы, не имея никаких новых указаний на этот счет, вернулись сюда?

Ермак Дионисович давно ждал этот вопрос, ответ на него был определен еще на родине.