Читать «Пересуды» онлайн - страница 148

Ее стали бить автомобильной антенной. Подносили к волосам паяльную лампу, волосы загорались. Потом, во время лунного затмения, когда луна прячется от стыда за грехи людей, ее убили. Утром ее отрезанная голова валялась в сточной канаве. В солнечных очках, потому что у нее больше не было глаз, а в рот ей затолкали ее кружевные трусики.

Почти час пролежала Юдит в кровати Анжелы, я обнимал ее. Молча. Потом она решила, что я задремал, осторожно встала и пошла на кухню, принять остатки кокаина. Я слышал, она вздохнула с облегчением. Я слышал, она засмеялась.

Меня разбудили колокола Синт-Баафс. И свист чайника.

— Вставай, засоня! — сказала Юдит.

На ней была нейлоновая ночная рубашка с оборками, та самая, разрисованная яркими павлиньими перьями. Она включила ТВ. Повар рассказывал, как тушить телячьи ножки с грибами и мелкими луковками. В его речь вклинился голос Юдит:

— Тебе сделать яичницу из двух яиц или из одного?

— Из двух, — крикнул я, еще не до конца проснувшись.

Продолжай.

Я услыхал резкое шипение, потом жуткий крик и стон. Я не мог поверить, что это кричит Юдит.

Мне показалось, вспыхнула молния. И я машинально стал считать и досчитал до семи, как будто ожидая вслед за молнией удара грома.

Вдруг запахло барбекю. Я выскочил на кухню, так быстро, что стукнулся локтем о косяк. Там стояла Юдит со сковородкой в руке. И смотрела на меня огромными, испуганными глазами. На ней ничего не было, нейлоновая рубашка исчезла. Остались обгорелые голубые, оранжевые, красные лоскутки, прилипшие к ее коже. Пламя газовой горелки, перекинувшееся на рубашку, она пыталась потушить сковородкой.

— Я жутко испугалась, — сказала она на удивление спокойно. — Это было так быстро, так горячо.

Я спросил ее: больно?

— Немножко.

— Я думал, ты опрокинула фритюрницу, — сказал я. И подумал: может, окатить ее водой? Увидел столовый набор: масло и уксус. Нет, масло нельзя. Или можно? Масло от загара?

И тут Юдит потеряла сознание, совсем как я. Медленно сползла вдоль кухонного шкафчика, коленки вместе, и свалилась на бок, девчонки этому с детства обучаются.

Я был в отчаянии. Вдруг понял, что никого не знаю. Позвонил в магазин «Феликс». Ответил минеер Феликс. Сказал, что пришлет Карлушу. «По какому адресу?» Адреса я не знал, зато его знает Карлуша. Он обещал прислать Карлушу в конце дня, и только потому, что это моя просьба, сказал, он надеется, что я больше никогда не позвоню в рабочее время.

Юдит поднялась. Морщась от боли. Стала, плача, отдирать остатки нейлона. Павлиньи перья на плечах и животе, словно островки красивой, неоконченной татуировки, под ними пузыри.

— Теперь не удастся поехать в Англию, — сказала.

Я рванул ручку входной двери так, что она распахнулась. На площадке стоял магометанин. Он низко поклонился. Турок в сдвинутой на затылок вязаной шапочке.

— Дверь сломалась, — сказал он.

— Я знаю.

— Анжелы нет дома.

— И это я знаю.

— Полицию не надо вызвать?

— Не надо.

Я дал ему десятитысячную банкноту.