Читать «Хобби Холл, или Приключения русского кота в Туманном Альбионе» онлайн - страница 38

Тут преподобный Боттл направил беседу в несколько иное русло. Ни с того ни с сего он заявил, что приступать к маринованию патиссонов лучше всего прямо осенью. Об этом говорит его многолетний опыт. В ответ на удивлённые взгляды собеседников он сказал буквально следующее:

– Да, я вынужден настаивать на этом, ибо истина для меня превыше всего. – Боттл торжественно икнул. – Как бы кощунственно это ни звучало на первый взгляд. Мариновать не откладывая в долгий ящик, молодой человек! – Преподобный пытливо уставился на Дарлинга, который в эту минуту подумал, что второго удара по голове он просто не переживёт. – Мариновать без промедления! Надеюсь, в столице придерживаются того же мнения?

Уильям от всей души надеялся на это, но комок в горле мешал ему ответить. И вместо того, чтобы окончательно развеять сомнения священнослужителя, он только тихонечко пискнул. Преподобный Боттл удовлетворённо свалился со стула.

– В последнее время Боттл становится просто невыносим. Особенно к вечеру, – заметила миссис Моторхэд, обращаясь к внуку, в то время как Дарлинг пытался вытащить костыли из-под окаменевшего на травке священнослужителя. – Вообще-то он человек неплохой, старой закалки, но, к сожалению, свинья.

– Никогда бы не подумал! – прохрипел Уильям, завладевая первым костылем.

– Ну да бог с ним. – Бабушка наполнила все стаканы, до которых смогла дотянуться. – Давай лучше поговорим о тебе. Хотя это тоже тема не из легких. И прошу тебя, прекрати, пожалуйста, улыбаться. Неужели никто не говорил тебе, какое это производит впечатление?

– Нет. А какое?

– Прекрати, Уильям! Немедленно прекрати! Я ещё не настолько оправилась от прошлогодней простуды, чтобы выносить подобные разговоры.

– Хорошо, бабушка, – сказал Дарлинг и принялся рассказывать старушке о своей жизни за последние восемнадцать лет, прошедших с момента их последней встречи.

И чем дольше он говорил, тем вдохновеннее храпела миссис Моторхэд. В конце концов, это начало немного раздражать Уильяма. И если бабушкин храп ещё можно было принять за проявление потаённых родственных чувств, то ледяное молчание Боттла, впавшего в какую-то омерзительную летаргию, не вызывало у Дарлинга ничего, кроме тихого бешенства. В конце концов, ему пришлось взяться за костыль, чтобы как следует врезать священнику по лбу. И это несколько примирило Уильяма с действительностью.

Пробуждённый костылем, Боттл вскочил и засобирался домой. Он ни в коем случае не соглашался остаться ещё хоть на полчасика, мотивируя свой уход необходимостью отшлифовать наиболее проникновенные места в завтрашней проповеди. При этом вдохновенный пастух заблудших англикан энергично потирал свой бугристый лоб. Видимо, уже весь был в думах о предстоявшем ему творческом акте. Тут-то Дарлинг и обрёл свой второй костыль!

Бабушка отвела Уильяма в спальню на первом этаже, напоминавшую своим видом съёмочную площадку малобюджетного фильма о первых днях после ядерной катастрофы. Там они на пару немного поискали постельное бельё, потом слегка покричали Мёрдера-Инсейна, который, не исключено, мог знать, куда оно, к чёрту, запропастилось. И так как дворецкий ничего вразумительного не сказал, поскольку не явился на их крики, Дарлинг улёгся на кровать без простыней и одеял, накрывшись лишь какой-то сомнительной попонкой. Привыкнув за последние дни к костылям, он никак не желал расставаться с ними, несмотря на ласковые увещевания впадавшей в бешенство старушки. Так что её пожелания Уильяму на ночь по понятным причинам не могут быть здесь обнародованы.