Читать «Любовная лирика классических поэтов Востока» онлайн - страница 47

Омар Хайям

10

Сравнится ль с красавицей блеск драгоценных камней? Подруги ее недостойны прислуживать ей. Когда собираются вместе они для бесед, Она затмевает и лунный и солнечный свет. Я жаждой по ней истомился, но, капли вина Не дав мне отведать, со смехом сказала она: «Умри, если страсть твоя столь глубока и остра — Так бедного Урву когда-то сгубила Афра!» Но вот я увидел, что страсть убивает меня, Что я ей никто — не ближайший сосед, не родня, Тогда я послал к ней Минджаза, пройдоху-гонца. Другого такого нигде не найдешь хитреца! Пока воздыхал я, так ловко повел он дела, Что, гордая, сжалившись, тут же запреты сняла!

11

Как много жемчужин отверг расторопный купец, Пока средь достойных не выбрал одну наконец. Не может воспеть тебя тот, кто от страсти ослеп. Напрасны попытки, и замысел этот нелеп. Во мне, как вино молодое, взыграла любовь, Мой пояс развязан, кипит захмелевшая кровь. Молил я: «Любимая, встретимся наедине!» Но, плача от ярости, Фатима вышла ко мне. От злости ни слова она проронить не могла — Так, мчась без пути, кобылица грызет удила, И слезы на темные веки упали, звеня, — Соленые капли, что слаще всего для меня. Проснитесь же, спящие! Что вам подарит аллах? Не тает бессонницы вкус у меня на губах.

12

О всемогущий, за что мне такая беда? Рядом хожу, но не вижу тебя никогда. Пусть говорят, что запретны свиданья — о нет! Кто на уста и объятья наложит запрет? Счастлив лишь тот, в ком умолкли и совесть и стыд. А добродетель на коврике вытертом спит. Горькие думы ночная таит тишина. Копьями страсти душа моя уязвлена.

13

О виночерпий — я в огне, налей же мне, налей! Дай мне напиться влагой губ, что диких роз алей. Я болен жаждой, и одно лекарство от нее — Заветный мед прохладных уст, целебное питье. Ее улыбка — лепесток, сверкающий в траве, Ее беседа — как узор, бегущий по канве. Глубины сердца моего сокрыты от людей, Но ей я душу распахнул — о госпожа, владей! И воцарилась, а затем, улыбкою дразня, На множество ночей и дней оставила меня. Состарюсь я от этих мук — разлуке нет конца, И мог бы вздох мой растопить железные сердца.

14

Целую вечность любимая спорит со мной — Будь нам сегодня, любовь, беспристрастным судьей. Так меня нынче сердечный недуг поразил, Что не осталось уже ни желаний, ни сил. Сжалься, судья, над последнею просьбой души — Тяжбу столь долгую в пользу мою разреши! «Что ты! — сказала Любовь и потупила взор. — Смею ль я вынести милой твоей приговор? Ждать и томиться пристало тебе, а не ей…» «Горе! — вскричал я. — Ты самый плохой из судей!»