Читать «Будапештский нуар» онлайн - страница 75

Он умело лавировал в щекотливых вопросах политики, умел стороной обойти шторма, так что вскоре открыл еще несколько магазинов, которые на этот раз занимались оптовой торговлей: один в Берлине, один в Мюнхене, один в Бремене и один в Нюрнберге. В 1933 году Хорти пожаловал ему титул витязя и одновременно назначил тайным советником. С начала года большая часть экспорта направлялась в Германию как одному из самых крупных подрядчиков.

Сейчас он проживает по адресу: улица Пашарети, дом 48. Его контора располагается на проспекте Императора Вильгельма. Личный автомобиль: «Майбах DS8 Цеппелин»-седан, номер MA 110. Известен как замкнутый человек, часто по делам бывает в Германии. Не ходит в театр, почти не появляется в обществе. Жена, Ирма Петнехази, значительно активнее и является членом различных женских объединений. Единственный ребенок – самое большое разочарование в жизни Сёллёши, так как теперь непонятно, кому передать дело.

Гордон даже не пытался записывать то, что Штрассер зачитывал безучастным, угасающим голосом. Из него бы не вышло хорошего радиодиктора, но он к этому и не стремился.

– Скажите, Штрассер, можно мне забрать ваши заметки? – спросил Гордон.

Архивариус смерил его взглядом.

– Никогда не отдавал свои заметки.

– И наверное, никогда не встречали репортера, который хотел бы работать, но не мог, потому что ему чуть не сломали руку.

– Видел я репортеров, которые не могли работать, но бывают исключительные случаи.

– Это как раз один из них. – Гордон поднялся и положил перед Штрассером еще одну пачку египетских сигарет.

– Мне тоже так кажется. – Штрассер моментально спрятал пачку и подвинул заметки ближе к Гордону. – Не знаю, зачем вам это. Неужто статью собрались писать? Это было бы любопытно.

– Почему?

– Сёллёши никогда не общался с репортерами. По крайней мере, с нами – точно, но и от других не слышал. Писать о нем писали, но сам он никогда не давал интервью.

– Почему он так себя ведет?

– Сами выясняйте, если хотите, потому что мне отсюда, из архива, ничего не видно. Да и желанием не горю.

Гордон поднялся в кабинет редакции, подошел к телефону и набрал номер. Трубку поднял Мор.

– Все хорошо, дедушка? – спросил Гордон.