Читать «Школа кибернетики» онлайн - страница 30

2. Аквариум, который стоит в кабинете, я о нем писал выше. Имея его каждый день перед глазами, то и дело задаешь себе один и тот же вопрос. «Was ist eigentlich Windows? »

3. В этот момент я вспомнил, как Ангелика, проходя мимо меня по коридору в первый или второй день, шепнула: «Это — странная фирма... Но ты сам поймешь».

Видимо, все это отобразилось в моих глазах.

Ангелика обернулась и, увидев мои глаза, вскрикнула.

* Что представляет собою «Windows»? (нем.)

Четвертую причину происшествия назвала Ангелика. Фён, горячий воздух Сахары, который через Италию, через Альпы доходит до Мюнхена и размягчает мозги жителей этого города настолько, что пару сотен лет назад преступления, совершенные в эти дни, считались совершенными при смягчающих обстоятельствах.

Мне показалось, что ради этих последних слов — «при смягчающих обстоятельствах» — Ангелика и произнесла всю тираду. Я хотел спросить ее, в чем, собственно, состоит преступление, но не стал. Я ничего не знаю ни о ее семейном положении, ни об условиях ее контракта с Зонненляйтером.

Впрочем, Вольф, по-моему, совсем другой ориентации. И если это было преступление, то я совершил его не просто при смягчающих мозги обстоятельствах, а при полном отсутствии мозгов. Мой мозг плавал в формалине, Ангелика рисовала его с натуры, маленькой кисточкой, на листе ватмана 11-го формата. Именно это я увидел, заглянув в комнату, все остальное — спасительные интерпретации.

Но вся жизнь — это спасительные интерпретации, и я больше не буду пытаться выразить словами то, что почувствовал в тот момент.

Natur-mord или Stilleben. Eben . Не все ли равно.

* Франко-русско-немецкая игра слов. Stilleben (нем.) — натюрморт. Eben (нем.) — Вот именно.

Через день меня продали. Пишу программы. Голова не болит. Не болит голова у дятла. Хотя фён продолжается. Это сказывается в повышенной прозрачности воздуха. Альпы наступают, они видны как на ладони, тогда как в обычные дни, по словам моих новых сотрудников, Альп не видно вовсе.

Кроме того, я вижу насквозь весь комплекс зданий. Так как я его в другие дни не видел, может быть, это тоже из-за фёна — повышенная прозрачность?

Хватит шутить, это — один из многочисленных стеклянных лабиринтов, опоясывающих город.

Альпийская Силиконовая долина.

В центре города, вокруг вокзала, уже просто сплошной силикон, там два вида магазинов — компьютерные и секс-шопы, часто функционирующие и как стриптиз-бары.

Мой домашний врач решил покинуть медицину и стать системным администратором.

По телевизору выступают юноши с горящими глазами, называющие себя трансгуманистами. Говорят, что постчеловеческая эпоха уже наступила.

Утром я кручу ручку, приделанную к окну. Стекло медленно наклоняется. Кручу не меньше минуты, столько оборотов хватило бы, чтобы закрыть банку консерваций. Вечером, прежде чем покинуть помещение, я кручу ручку в обратную сторону.

Меня пересадили в комнату на первом этаже, и теперь я не вижу ни Альп, ни стеклянного лабиринта. Я пишу, а точнее, перевожу с немецкого на PL1 запросы баз данных. Я был уверен, что PL1 — мертвый язык, не мог поверить, когда мне сказали, что надо будет писать на нем. Не было здесь нашей с Гошей фирмы, и мир mainframe остался нетронутым. Машина, на которой я чаще всего работаю; стоит во Франкфурте, но при желании я могу выбрать другой host — в Гамбурге или Дюссельдорфе, все это не имеет никакого значения.