Читать «Феликс Гольт» онлайн - страница 297

   Гарольд говорил с такою определенностью и выразительностью, точно все сказанное им не имело никакого к нему личного отношения. Он, конечно, не вошел ни в какие ненужные подробности о том, что происходило в конторе Джермина; но его подвергли переспросу об этом предмете, что возбудило в публике много полусдержанных улыбок, пожатий плеч и тому подобного.

   Вопросы эти все были направлены к тому, чтобы, если возможно, вывести заключение, что Феликс Гольт был побуждаем к своему протесту личною местью против политических агентов, поддерживающих агитацию в спрокстонских рудокопнях. Но подобный допрос походит на быструю пальбу, часто попадающую не в самую цель, а вокруг ее. Адвокат, подвергавший Гарольда этому переспросу, находился в близких сношениях с ломширскими ториями, и потому он извлек всевозможную пользу из своего положения. Под огнем различных допросов касательно Джермина и его агентов в Спрокстоне, Гарольд разгорячился и в одном из своих ответов, с резкой поспешностью, заметил:

   – М-р Джермин был моим агентом тогда, а не теперь; я ныне имею с ним только самые враждебные отношения.

   Сознание, что он погорячился, очень рассердило бы Гарольда, если б он не утешал себя тем, что Джермин слышал его слова. Он вскоре снова совершенно овладел собою и когда ему задали вопрос:– одобряли ли вы угощение спрокстонских рабочих, как необходимое средство при реформистских выборах?– он отвечал спокойно:

   – Да; по моем возвращении в Англию, я, прежде чем предложить себя кандидатом в северном Ломшире, советовался с лучшими и опытнейшими избирательными агентами, как вигами, так и ториями. Они все были согласны на счет избирательных мер.

   Следующий свидетель был известный нам Майк Бриндоль, представивший сведения на счет того, что говорил и делал подсудимый между спрокстонскими рабочими. Майк объявил, что Феликс восставал против пьянства, ссор, драк и г. д. и особенно хлопотал о воспитании, и заведении школ для маленьких детей. Когда же его подвергли переспросу, то Майк сознался, что он не мог представить больших подробностей, и что конечно Феликс говорил против лентяев, бедных и богатых, хотя по всей вероятности он намекал только на богатых, которые имели "право лениться", что иногда любил и сам, Майк, не смотря на то, что большей частью он был очень работящий человек. Остановленный за эти излишние распространения о своих собственных теориях и поступках, Майк скромно сознал, что отвечать на предлагаемые вопросы было великой задачей, неразрешимой для бедного работника, и потому начал грешить противоположным недостатком, т. е. безмолвием. Впрочем, он еще раз повторил, что Феликс всего более заботился об учреждении школы для маленьких детей.