| She could force him to do anything; in his clumsy, good-natured, inarticulate way he was as frightened of her as of the devil. | Да он бы под ее нажимом и не то еще сделал: добродушный увалень боялся ее, как черт ладана. |
| And he admired her enormously, and he was as fond of her as any man could be of any woman. | Боялся и восхищался, наконец, просто любил, как мужчина любит женщину. |
| She took advantage of it to treat him as if he had been a person whose estates are being managed by the Court of Bankruptcy. | Она же, надо сказать, этим пользовалась, обращалась с ним так, словно его недвижимость попала в руки комиссии по делам банкротства. |
| I suppose it was the best thing for him. | Поделом, я думаю. |
| Anyhow, she had no end of a job for the first three years or so. | Так что первые три года их супружеской жизни она работала, не покладая рук. |
| Unexpected liabilities kept on cropping up-and that afflicted fool did not make it any easier. | То и дело всплывали долговые обязательства, а проку от этого уязвленного честолюбца никакого не было. |
| You see, along with the passion of the chase went a frame of mind that made him be extraordinarily ashamed of himself. | Вдобавок, кроме охотничьего азарта, он обладал поразительной чертой - совестливостью. |
| You may not believe it, but he really had such a sort of respect for the chastity of Leonora's imagination that he hated-he was positively revolted at the thought that she should know that the sort of thing that he did existed in the world. | Хотите верьте, хотите нет, но он настолько уважал чистоту Леонориных помыслов, что ему была ненавистна, противна одна мысль, что она может узнать о его очередной пакости. |
| So he would stick out in an agitated way against the accusation of ever having done anything. | Вот он и отбивался от любых обвинений в свой адрес. |
| He wanted to preserve the virginity of his wife's thoughts. | Он, видите ли, стремился сохранить девственную чистоту жениных помыслов. |
| He told me that himself during the long walks we had at the last-while the girl was on the way to Brindisi. | Я не выдумываю - он сам признался мне в этом во время наших долгих прогулок в последний... - ну в общем когда девочка была на пути в Бриндизи. |
| So, of course, for those three years or so, Leonora had many agitations. | Как видите, волнений у Леоноры в эти три года хватало. |
| And it was then that they really quarrelled. | А потом они возьми да крупно поссорься! |
| Yes, they quarrelled bitterly. | Разругались вдрызг! |
| That seems rather extravagant. | Казалось бы, с чего вдруг? |
| You might have thought that Leonora would be just calmly loathing and he lachrymosely contrite. | Жили бы себе и жили, как раньше: Леонора продолжала бы втайне ненавидеть Эдварда, а тот прятал бы свои чувства. |
| But that was not it a bit... Along with Edward's passions and his shame for them went the violent conviction of the duties of his station-a conviction that was quite unreasonably expensive. | Однако все вышло совсем не так... Мало того что Эдварду были не чужды страсти (потом он в них раскаивался), так его еще отличало и чувство долга, которое накладывало на него положение в обществе. К сожалению, ответственность эта часто выходила ему боком, оказывалась слишком дорогим удовольствием. |
