| Rubashov stopped by the wall which separated him from No. 406. | Рубашов остановился возле стены, отделявшей его от Рип Ван Винкля. |
| The cell was empty since the departure of Rip Van Winkle. | С тех пор как Рип Ван Винкля убрали, Четыреста шестая камера пустовала. |
| He took off his pince-nez, looked round furtively and tapped: | Он снял пенсне, неуверенно огляделся и очень тихо простучал: |
| 2-4 ... | 6-3 |
| He listened with a feeling of childlike shame and then knocked again: | Потом прислушался и, по-детски смущенный, опять тихонько отстукал: |
| 2-4 ... | 6-3 |
| He listened, and again repeated the same sequence of signs. | А потом отстукал то же самое еще раз. |
| The wall remained mute. | Стена мгновенно глушила звук. |
| He had never yet consciously tapped the word "I". | Он никогда не говорил "я" - по крайней мере, не говорил осознанно. |
| Probably never at all. | А возможно, и вообще никогда не говорил. |
| He listened. | Он вслушался. |
| The knocking died without resonance. | Тишину ничто не нарушало. |
| He continued pacing through his cell. | Он снова принялся шагать по камере. |
| Since the bell of silence had sunk over him, he was puzzling over certain questions to which he would have like to find an answer before it was too late. | Неожиданно попав под колокол безмолвия, он задался довольно странным вопросом - и пока время не было упущено, ему хотелось найти ответ. |
| They were rather naive questions; they concerned the meaning of suffering, or, more exactly, the difference between suffering which made sense and senseless suffering. | Вопрос звучал наивно и отвлеченно: как избежать бессмысленных страданий? |
| Obviously only such suffering made sense as was inevitable; that is, as was rooted in biological fatality. On the other hand, all suffering with a social origin was accidental, hence pointless and senseless. | Человека заставляет страдать природа биологических страданий избежать нельзя, поэтому бессмысленными их не назовешь; но человек и сам себе создает страдания -социальные - и вот они-то бессмысленны. |
| The sole object of revolution was the abolition of senseless suffering. | Единственная цель социальной революции -избавить человека от бессмысленных страданий. |
| But it had turned out that the removal of this second kind of suffering was only possible at the price of a temporary enormous increase in the sum total of the first. | Но, оказывается, этого можно добиться, лишь ввергнув мир - разумеется, временно - в адскую бездну страданий биологических. |
| So the question now ran: Was such an operation justified? | И, значит, вопрос ставится так: можно ли оправдать революционное вивисекторство? |
| Obviously it was, if one spoke in the abstract of "mankind"; but, applied to "man" in the singular, to the cipher 2-4, the real human being of bone and flesh and blood and skin, the principle led to absurdity. | Да, безусловно, и можно, и нужно - если говорить про абстрактное "человечество"; но как только речь заходит о людях - о живых людях из плоти и крови, массовое живосечение - вивисекторство приобретает характер кровавой резни. |
