Читать «Скудный материк» онлайн - страница 94

 -- Здравствуй, племя... -- приветил ее Иван. -- Ну, как дела?

 -- Спасибо за ваш интерес, -- заносчиво и нахально ответила девка. -- Дела известные.

 -- Схлопотала?

 -- Схлопотала...

 -- По чем?

 -- Геометрия.

 -- Молоде-ец... -- сокрушенно протянул Иван.

 По геометрии это была уже третья "пара" подряд. А еще по истории, по литературе и по немецкому. Вот только по химии дела обстояли благополучней: "трояк".

 Альбина училась в девятом, и уже сейчас, посредине зимы, она имела все шансы остаться в том же девятом еще на годок.

 Она стояла перед ним и залатанной пяткой валенка, будто копытцем, рыла ямку в снегу.

 -- Послушайте, вы... -- Алька вскинула голову, и глаза ее, как-то отдельно выглядывающие из скрывающей все лицо заиндевелой опушки платка, глянули на него опять пронзающе и колюче, как тогда, при первой их встрече. Когда он определил по этим глазам, что девка -- в отца.

 А ведь в последнее время эта враждебная колючесть уже исчезала. Теперь взгляд Альбины, когда она смотрела на него, стал немного помягче. То ли она просто привыкла к нему. Смирилась с неизбежностью, что этот человек будет еще долго жить в ихнем доме. То ли девичья защитная мудрость подсказала ей, что лучше не замечать того, чего ей замечать не следует. Или, может быть, она сочла несправедливым столь долго ненавидеть человека, который платит за свой постой немалые для них с матерью деньги. И дрова, что ни день, колет. Вон уж сколько наколол...

 Впрочем, у Ивана Еремеева имелись основания подозревать и другую причину, от которой с недавних пор помягчели, подобрели и сделались взрослее и глубже Алькины глаза. Он догадывался об этой причине, но помалкивал. Не его это дело.

 -- Не хочу я, понимаете?.. -- с вызовом смотрели на него глаза из-под платка. -- Надоело. Хоть умри -- надоело... Ну нету у меня таких способностей! И для чего тянуть -- в никакие институты я не пойду. А коров за титьки дергать я и сейчас умею -- для этого восьмилетки вполне хватит... -- Тут глаза ее потемнели уж совсем угрожающе. -- А Зинке этой, математичке нашей... если она еще раз на танцы заявится, я ей все патлы крашеные выдеру... Раз ты учительница, то и не смей ходить. Раньше надо было, яловке безрогой...

 -- Ты насчет этого... насчет геометрии молчи, -- посоветовал Иван. -- Не говори матери. А то знаешь...

 Альбина пошла в дом.

 А Иван еще долго махал топором, складывал поленницы. До тех пор, пока не почувствовал, что взмокла рубаха и уже стало трудно дышать.

 Он присел на ступеньку крыльца, закурил.

 Морозная ночь высыпала на небо все, какие есть, звезды. Крупны и ярки они здесь были. Даже те, что самой невидной мелочью роились в недостижимой высоте, -- и они красовались каждая в отдельности, мерцали то белой, то синей искрой, помаргивали.

 А пониже этих звезд -- вроде бы для начала, для пробы, только готовясь развернуть во всю ширь свое еженощное представление, -- уже пробегали, прокатывались полосы неверного и прозрачного света, первые блики северного сияния. Потом они умножатся стократ, рассыплются веером, либо встанут частоколом, либо заколышутся пологом -- и пойдет эта жуткая, прельстительная игра, глаз не отведешь...