| When they were in the street Jean said: | Когда они очутились на улице, Жан предложил: |
| "Will you take my arm, mother?" | -- Возьми меня под руку, мама. |
| He was never accustomed to offer it, for they were in the habit of walking side by side. | Раньше он никогда этого не делал: у них была привычка идти рядом. |
| She accepted and leaned on him. | Но она согласилась и оперлась на его руку. |
| For some time they did not speak; then he said: | Некоторое время они шли молча. Потом он сказал: |
| "You see that Pierre is quite ready and willing to go away." | -- Видишь, Пьер охотно согласился уехать. |
| She murmured: | Она прошептала: |
| "Poor boy!" | -- Бедный мальчик! |
| "But why 'poor boy'? | -- Почему бедный? |
| He will not be in the least unhappy on board the Lorraine." | Он отлично устроится на "Лотарингии". |
| "No-I know. But I was thinking of so many things." | -- Да... знаю, но я думаю о другом... |
| And she thought for a long time, her head bent, accommodating her step to her son's; then, in the peculiar voice in which we sometimes give utterance to the conclusion of long and secret meditations, she exclaimed: | Она молчала, опустив голову, идя в ногу с сыном в глубокой задумчивости; потом промолвила тем особенным тоном, каким подводят итог долгой и тайной работе мысли: |
| "How horrible life is! | -- Какая мерзость -- жизнь! |
| If by any chance we come across any sweetness in it, we sin in letting ourselves be happy, and pay dearly for it afterward." | Если когда-нибудь и выпадет тебе на долю немного счастья, то насладиться им -- грешно, и после за него расплачиваешься дорогой ценой. |
| He said in a whisper: | Он Прошептал чуть слышно: |
| "Do not speak of that any more, mother." | -- Не надо больше об этом, мама. |
| "Is that possible? | -- Разве это мыслимо? |
| I think of nothing else." | Я только об этом и думаю. |
| "You will forget it." | -- Ты забудешь. |
| Again she was silent; then with deep regret she said: | Она еще помолчала, потом прибавила, тяжело вздохнув: |
| "How happy I might have been, married to another man!" | -- Ах, как бы я могла быть счастлива, если бы вышла замуж за другого человека! |
| She was visiting it on Roland now, throwing all the responsibility of her sin on his ugliness, his stupidity, his clumsiness, the heaviness of his intellect, and the vulgarity of his person. | Теперь она чувствовала озлобление против Ролана; она винила в своих грехах, в своем несчастье его уродство, глупость, простоватость, тупоумие, вульгарную внешность. |
| It was to this that it was owing that she had betrayed him, had driven one son to desperation, and had been forced to utter to the other the most agonizing confession that can make a mother's heart bleed. | Именно этому, именно заурядности этого человека она обязана тем, что изменила ему, что довела до отчаяния одного из своих сыновей и сделала другому сыну мучительнейшее признание, от которого исходило кровью ее материнское сердце. |
