Читать «Очерки душевной патологии и возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия» онлайн - страница 240

В начале первого века в Палестине восстает Учитель, Пророк, Мессия, тот кто дерзает говорить о Себе «Никто не приходит к Отцу как через Меня. Я и Отец — Одно». Менее всего последователи Иисуса озабочены догматикой. Им мучиться и умирать за свою веру. Поэтому вопрос идентификации Христианства — а Кто есть Иисус Христос до времени остается без ответа. Это время любить, это время быть братьями, это время нести веру в воплощенную распятую и воскресшую любовь. Это не время анализировать.

Да, мы не протестанты, находящие отраду во всегдашнем мечтании своем возвращения к первоапостольким временам. Да, мы тоскуем и грустим по ним, но не более как по своему детству и не задаемся вопросом наивно милой песенки — «Куда уходит детство, в какие города и где найти нам средство, чтоб вновь попасть туда». Туда мы не попадем. У наших современников иное назначение. Одна и з главных православных добродетелей — так называемое «трезвение». Именно поэтому хорошая православная психологическая помощь отвергает полезность работы с измененными состояниями сознание. Христианство что угодно, только не мечтательность, не сентиментальность, не розовых уход в мир грез о лучшем будущем. Поэтому мы стараемся найти смысл в каждом периоде развертывания Христианства в истории.

Так вот, после Миланского эдикта о прекращении преследования христиан в 325 году, наступает время строгого и стройного осмысления христианских истин. И нет уверенности, вопреки данным школьных катехизисов, что понятие о Троице было известно на протяжении трех первых веков Христианства. Подспудно, подсознательно, руководяще — несомненно. Но догматически выверено, сбалансировано и отчетливо — это четвертый век, отцы каппадокийцы, исходя как из Библии так и из философии, вероучительно вводят термин Святая Троица, где на невысказынные вопросы предлагается четкий непогрешительный ответ — Иисус Христос есть Сын Божий, равночестный Отцу, рождаемый Отцом.

И на праздный вопрос — «а когда же Отец рождает Сына» следует изумительный ответ — «прежде появления самого понятия «когда».

Из этого члена «Символа веры» мы научаемся еще одному кардинальному понятию — «тварность». Все что мы видим и все, чего мы не видим — сотворено Отцом. Ко всему в мире прилежит этот глагол. Кроме того, что Сын не сотворен, а рожден Отцом и Дух Святой также не сотворен но всегда исходит от Отца и здесь нет понятия времени.

Косвенное свидетельство об этом мы находим опять таки на первых строках книги Бытия, первой книги Библии, когда Элохим, грамматическая форма множественного числа слова Бог, говорит — «Сотворим». Это первое и несомненное для христиан свидетельство о Предвечном Совете Пресвятой Троицы. То есть славянский оборот, читаемый и поемый нами в «Символе веры» — Им же вся быша — есть указание Церкви на то, что творение мира также осуществлялось Второй Ипостасью — Христом. И вспомним пролог Евангелия от Иоанна, красивейшие строки, знакомые наверное каждому — «Вначале было Слово и Слово было с Богом и Слово было Бог». Что это?

А не что, иное, как описание того, как Бог творит мироздание, посредством Слова. Или как это романтично у Николая Гумилева: