Читать «Несистематический словарь. Русско-английский, англо-русский» онлайн - страница 482

шестидесятников недолюбливали, считали, что они «только мешают». Но они и не бегали 

за  разрешением  на  Смоленскую  площадь,  а  люди,  чьим  мнением  они  не  могли 

пренебрегать — и на которое они стремились влиять — находились по другим адресам. 

Этими  людьми  были  Брежнев,  Андропов  и  их  ближайший  круг.  В  этом  кругу  Бовин, 

Арбатов, Шахназаров, Черняев были хотя и не равными, но своими. К тому же они были 

умными и образованными людьми, которых «черт догадал родиться в России с душой и 

талантом».  В  воспоминаниях  Бовина  примеры  его  таланта  (и  счастливого  молодого 

характера) рассыпаны во множестве, но сейчас таким качествам проявиться легче. А вот в 

телевизионной «Международной панораме», скажем, конца 70-х годов сказать что-то свое 

было  чрезвычайно  трудно,  но  Бовину  это  удавалось.  Поэтому  его  передач  ждали,  его 

колонки в «Известиях» прочитывали залпом. 

По  Бовину,  послесталинский  период  советской  истории  —  время  не  столько  «крутое», 

жестокое, сколько  «глухое», и близость к власти не мешала ему ощущать, что советская 

система  становится  все  более  непригодной  для  нормальной  жизни.  Но  его  стратегией 

было  «не  хлопать  дверью».  Более  того  —  по  возможности  пользоваться  своим 

положением,  чтобы  подталкивать  систему  к  разумным  решениям,  удерживать  ее  от 

наиболее безумных и антигуманных проявлений. В общем, «за социализм с человеческим 

лицом».  Кто-то  скажет  —  наивно,  а  Мэлор  Стуруа  так  вообще  считает,  что  это  было 

вредно  (не  буду  здесь  воспроизводить  его  извилистую  логику,  а  за  хамскую 

формулировку «Гапон от журналистики» Бовин его простил — может быть зря). 

Сейчас мы все умные и смелые, в основном по отношению к прошлому, а тогда многим 

изменяли и здравый смысл, и нравственное чутье. Вот в изложении Бовина характерный 

эпизод 1969 года: 

«Из сюжетов неотпускных запомнился обед с заведующим Международным отделом ЦК 

СЕПГ Паулем Марковским. Именно в этот день, когда мы сидели за столом в партийной 

гостинице  «Хаус  ам  дер  Шпрее»,  американский  астронавт  Нил  Армстронг  должен  был 

сделать первый шаг на Луне. 

— Давайте выпьем, чтобы американцы гробанулись, — предложил Пауль. 

Моя Петровна чуть не поперхнулась. 

Как ко всему привычный, я предложил, чтобы каждый выпил за то, что он хочет. Так и 

сделали. 

474 

 

— Утрачиваешь классовое чутье, — констатировал Пауль. 

А вне политики это был интеллигентный, умный, обаятельный человек. Через несколько 

лет, к сожалению, разбился в Ливии. Авария вертолета». 

Брежнев и Андропов, которых Бовин хорошо знал и о которых он пишет объективно и с 

достоинством, были, безусловно, хорошими людьми в житейском понимании этого слова. 

Но я думаю, именно это самое  «классовое чутье» помешало им пойти на реформы. Оно 

подсказывало,  твердило  им,  что  права  человека  —  это  пропагандистский  лозунг  Запада, 

что  соцлагерь  надо  «держать».  Все  остальное  —  гротескные  ритуалы  последних  лет