Читать «Нежные и надломленные» онлайн - страница 36

Всеволод Немотаев получил в наследство этот надрывный нерв «ненависти к насилию и государству», жажду «идти на амбразуру», «кричать правду в глаза тиранам и сатрапам», «биться за свободу всего человечества», теряя при этом маленькую физическую свободу своего физического тела. Сын анархиста отсидел в лагерях при Брежневе за свою антисоветчину десяток лет. Это надо было суметь такое получить в годы рыхлого Брежнева, когда более умные и ушлые правдолюбцы просто напросто увиливали из страны, лишаясь поля для завораживающей увлекательной яростной борьбы, но получая взамен искомую «свободу» и блага западных товаров.

Жизнь диссидента была полнокровна. Выходя очередной раз из лагерей, он тут же окружался плотным кольцом интеллектуальной сопротивленческой элиты; дамы из этой «культурной, думающей, критически настроенной среды» воспринимали его как героя, как светоча, как гуру. Единственная законная жена диссидента не успевала отслеживать дальние передвижения мужа из Сибирских лагерей в культурные столицы. По дороге гуру и светоча тут и там кормили, вписывали в свои комнатки и квартирки особи женского пола, экзальтированные, ищущие смысл жизни в принесении себя в жертву самому героическому, самому яркому и смелому мужчине из присутствующих живых. Они безумели от лобастого бородатого зэка, страдальца за правду. Тем более лобастый зэк по три-четыре года не видал женщин, его экзальтированное, выстроенное по команде духа сопротивления тело было переполнено героическими мужскими гормонами. Лучшие светлые девушки шестидесятых и семидесятых, замученные окружающим безрыбьем, простыми советскими мужичками и юношами с прилизанными чубами пролетарско-комсомольской направленности, а также спившимися деятелями советской богемы, непонятно с чего так разбившимися и спившимися, девушки эти чуяли за версту крупную мужскую особь с набором подлинных мужских героических достоинств. Девушки падали ниц перед страдальцем и гуру.

Когда Всеволод Петрович умер, выяснилось, что по всей Россее-матушке рассеял он щедро своё семя, ничуть не заботясь о прорастании его. У Вениамина оказалось человек пять братьев и сестёр по отцу, разных возрастов, но с одинаковым отчеством, с точкой происхождения как раз между передышками на воле между отсидками в лагерях. Некоторые братья и сёстры были очень удачными нечаянными произведениями выдающегося диссидента. Это были умные лобастые кандидаты и кандидатши разнообразных наук. Их объединяло то, что они никогда не видели своего отца. Всеволод Петрович в порыве антисоветской борьбы с тоталитарным человеконенавистническим режимом нёсся по стране как вольный гусь, его несло туда, куда несло, посещать пройденные тропы у него не было сил, он был женат на черноокой обаятельнейшей Елене Ефимовне Гозман, единственной женщине, которую любил и гнездо которой считал своим родным гнездом. Всё остальное были случайные солнцезатмения, иногда – сдача в плен очередных чистых светлых глаз героических дев, исстрадавшихся на советском брежневском безгеройстве.