| "I am sorry, sir," he said, shortly but civilly, "none of us seem to have anything red to lend you. | -- Извините, сэр,-- сухо и вежливо отрезал он,--ничего красного никто из нас вам предложить не сможет. |
| But why, if one may ask..." | Но зачем, позвольте спросить... |
| "I thank you, Senor, it is nothing. | -- Благодарствуйте, сеньор, не извольте беспокоиться. |
| I can, since there is nothing else, fulfil my own requirements." | Как обстоит дело, то мне придется обойтись собственными возможностями. |
| And standing for a second of thought with the penknife in his hand, he stabbed his left palm. | И, на миг задумавшись, он, все с тем же перочинным ножичком в руке, вдруг полоснул им по ладони. |
| The blood fell with so full a stream that it struck the stones without dripping. The foreigner pulled out his handkerchief and tore a piece from it with his teeth. The rag was immediately soaked in scarlet. | Кровь хлынула струей: чужестранец вытащил платок и зубами оторвал от него лоскут -приложенный к ранке, лоскут заалел. |
| "Since you are so generous, Senor," he said, "another pin, perhaps." | -- Позволю себе злоупотребить вашей любезностью, сеньор,-- сказал он.-- Если можно, еще одну булавку. |
| Lambert held one out, with eyes protruding like a frog's. | Ламберт протянул ему булавку; глаза у него стали совсем лягушачьи. |
| The red linen was pinned beside the yellow paper, and the foreigner took off his hat. | Окровавленный лоскут был приколот возле горчичного клочка, и чужеземец снял шляпу. |
| "I have to thank you all, gentlemen," he said; and wrapping the remainder of the handkerchief round his bleeding hand, he resumed his walk with an overwhelming stateliness. | -- Благодарю вас всех, судари мои,-- сказал он, обращаясь к окружающим; и, обмотав обрывком платка свою кровоточащую руку, двинулся далее как ни в чем не бывало. |
| While all the rest paused, in some disorder, little Mr. Auberon Quin ran after the stranger and stopped him, with hat in hand. | Публика смешалась, а коротыш Оберон Квин побежал за чужестранцем и остановил его, держа цилиндр на отлете. |
| Considerably to everybody's astonishment, he addressed him in the purest Spanish: | Ко всеобщему изумлению он адресовался к нему на чистейшем испанском: |
| "Senor," he said in that language, "pardon a hospitality, perhaps indiscreet, towards one who appears to be a distinguished, but a solitary guest in London. | -- Сеньор,-- проговорил он,-- прошу прощения за непрошеное, отчасти назойливое гостеприимство, может статься, неуместное по отношению к столь достойному, однако же, одинокому гостю Лондона. |
| Will you do me and my friends, with whom you have held some conversation, the honour of lunching with us at the adjoining restaurant?" | Не окажете ли вы мне и моим друзьям, которых вы удостоили беседы, чести пообедать с нами в близлежащем ресторане? |
| The man in the green uniform had turned a fiery colour of pleasure at the mere sound of his own language, and he accepted the invitation with that profusion of bows which so often shows, in the case of the Southern races, the falsehood of the notion that ceremony has nothing to do with feeling. | Мужчина в зеленом покраснел, как свекла, радуясь звукам родного языка, и принял приглашение с бесчисленными поклонами, каковые у южан отнюдь не лицедейство, но нечто, как бы сказать, прямо противоположное. |
