Читать «На трибуне реакционера» онлайн - страница 42

Когда рухнул Советский Союз и появилась свобода идей, прежде всего принялись «топтать» Маркса и его учение. К этому оголтелому — не могу найти другой характеристики — отрицанию марксистской теории приложил руку уважаемый человек, покойный академик Александр Яковлев. Марксизм был «смешан» не только с ленинизмом, сталинизмом, но и с расизмом, фашизмом и прочими ужасами тоталитарного XX века, — хотя я теперь понимаю, что к марксизму все это имеет очень отдаленное отношение. Как говорится, пуганая ворона куста боится…

Особенно абсурдно выглядел в 1992 году так называемый «процесс по делу КПСС». Партократы, бедные и перепуганные, сидели перед торжественными судьями, ни сном ни духом не понимая, в чем их будут обвинять. Они-то о Марксе знали только то, что у него была борода и друг Энгельс, а об учении марксизма — что оно «вечно, потому что верно». Обвинять Маркса и марксизм в преступлениях Сталина или зверствах Полпота — все равно что судить Христа и христианство за террор инквизиции или зверства еврейских погромов. Итак, с марксизмом простились в России легко, потому что его никто не знал.

Одной из зазубренных в институте формулировок была: «Плеханов не понял большевистской революции и предал Ленина». Вот о Плеханове я и хотел бы напомнить вам, друзья мои.

В декабре 2006 года был юбилей: 150 лет со дня рождения Георгия Плеханова, первого русского марксиста. Как-то мне попалась заметка, что 9 июня 1918 г. на похоронах Плеханова были все — и меньшевики, и кадеты, и эсеры, и правые — не было только большевиков. Мне это показалось странным, и я заинтересовался личностью «первого русского марксиста». И тут я обнаружил, что именно Плеханов, опираясь на марксистскую теорию, первый высказал мысль, которая меня мучила последние четверть века: «Россия не созрела для демократии». Именно Плеханов убеждал Ленина в том, что русская история еще не создала социальных и экономических предпосылок, способствующих возникновению гражданского демократического общества. Ленин в то время категорически отмел аргументы своего учителя и обвинил его в «трусости». Плеханов написал тогда: «…в марксизме Ленина не устраивает только одно, что нужно ждать, пока созреют объективные условия…» Забавно, что именно это же не устраивало ни Чубайса, ни Явлинского, ни Новодворскую в их желании поскорее «обустроить» Россию. И сегодня наши «раскрепощенные» умы не понимают, что эта идея основателя русского марксизма все так же актуальна, как и сто лет назад.

Парадокс — но сегодня те, кто уверовал в необходимость либерализации системы, кто обвиняет меня в консерватизме и реакционности, по существу, сами того не замечая, проповедуют ленинский максимализм и нетерпение в отношении исторических процессов. Глядя на общественно-политические процессы последних двух десятилетий, я пришел к убеждению, что марксизм еще рановато списывать со счетов. И происходящие в мире политические движения, особенно в Латинской Америке, меня в этом убеждают. Почему там движение идет в сторону марксизма? Потому что они поняли, что соблазн глобального капитализма, который им мерещился в 80-е годы прошлого века, кончился катастрофой, ибо вся глобализация привела к обнищанию и выкачке капиталов империалистами. Это было сделано не Америкой, а транснациональными компаниями, то есть диктатурой. Диктатурой денег. Получается, что незаметно для себя из оголтелого антикоммуниста я превратился в неомарксиста. Вот чудеса!