Читать «Мотькин предел» онлайн - страница 9

Она словно входила въ экстазъ: глаза ея расширились, лицо просвѣтлѣло.

— А ты меня не гони. Что жъ, что пью? Развѣ я зло кому дѣлаю? Безъ вина то, знаешь, душа… душа во мнѣ вопитъ! Вѣдь и во мнѣ живая душа то есть… Не станешь гнать? Я приходить къ тебѣ стану; денегъ добуду — денегъ тебѣ принесу. Вызволимъ Катьку, гостинцевъ ей пошлемъ… всего пошлемъ.

Митроша открылъ глаза. Взглядъ его, сперва удивленный, недовѣрчивый, становился все свѣтлѣй и открытѣй.

— Откуда денегъ добудешь? — пытливо освѣдомился онъ.

— Работать буду; у людей выпрошу.

Онъ все еще недовѣрчиво качалъ головой.

— А запьешь? — шепнулъ онъ и тутъ же съ мольбой и тревогой глянулъ ей въ глаза.

Мотька встрепенулась.

— Кто запьетъ? Я? Да ни въ жизнь! Да живой мнѣ не быть, если въ ротъ возьму.

Митроша вздохнулъ. Точно успокоенная, облегченная отъ громадной тяжести, высоко поднялась его грудь, глаза смѣшливо заискрились и, глядя другъ другу въ лицо, женщина и ребенокъ залились тихимъ, радостнымъ смѣхомъ.

Мотька стала часто забѣгать на квартиру Егора. Когда того не было, она садилась на свое обычное мѣсто — на полъ у кровати мальчика, протягивала ноги и медленно, съ видимымъ наслажденіемъ выбирала изъ кармана одну монетку за другой. Митроша свѣшивалъ къ ней свою бѣлобрысую голову. Перебиваясь и путаясь, нѣсколько разъ подъ рядъ пересчитывали они свои богатства, мальчикъ радостно вздыхалъ, а Мотька глядѣла на него ласковыми, преданными глазами и улыбалась. Насчитавшись, они бережно увязывали свое сокровище въ узелокъ и Митроша упрятывалъ его подъ свою подушку. Тогда друзья начинали бесѣдовать.

— Сонъ мнѣ сегодня приснился, — мечтательно говорилъ Митроша. — Вижу это, будто иду я, иду, по сугробамъ иду, въ снѣгу по колѣни вязну. Иду, а впереди наша Любановка чернѣется. Никакъ мнѣ до нея не дойтить! Изъ силъ просто выбился, а Любановка наша все не ближе. Думается мнѣ, тетенька, никогда мнѣ больше тамъ не бывать!

— Живы будемъ, вездѣ побываемъ! — увѣренно говорила Мотя.

Но мальчикъ грустно качалъ головой.

— А сонъ-то къ чему такой? Скушно мнѣ, тетенька, до смерти скушно!

— А ты не скучай! — наставительно увѣщевала Мотя. — Оттого и не поправляешься, что шибко скучаешь.

— Я, тетенька, здѣсь не поправлюсь… Я, тетенька, умру…

Мотька испуганно махала руками.

— И съ чего это ты? Съ чего? Развѣ можно смерть накликать? А если такъ ужъ не въ моготу тебѣ, долго намъ съ тобой въ Любановку махнуть?

— Ну! намъ-то? — съ робкой надеждой возражалъ мальчикь.

— И очень просто! — храбро увѣряла Мотька. — Дай только вотъ побольше деньжонокъ набрать. По чугункѣ поѣдемъ, гостинцевъ и всего, всего увеземъ. Вотъ Егоръ-то пуститъ ли?

— Этотъ пуститъ! — оживленно подхватывалъ мальчикъ.

— А пустить, такъ и разговору никакого быть не можетъ. Одному тебѣ теперь нельзя ишь, ты плохенькій какой, да хворенькій, муха тебя крыломъ перешибетъ! Я тебя доставлю, эта будь спокоенъ. По чугункѣ мы даромъ проѣдемъ — это мнѣ все хорошо извѣстно…