Читать «Мотькин предел» онлайн - страница 13

Мотька сидѣла на сундучкѣ около столика. Она не была пьяна, но видно было по ней, что она пила и пила много. Губы ея дрожали и плечи поводило отъ лихорадочнаго озноба.

— Анисьюшка! — умоляющимъ голосомъ сказала она, — ты бы мнѣ стаканчикъ…

— Да ты въ умѣ? — возмутилась кухарка. — Подносить я ей стану! Мало ты себѣ еще глаза налила? — она гнѣвно двинула одной кастрюлей о другую.

Мотька испугалась, съёжилась и притихла.

— А что же Егоръ теперь? — успокоившись, заговорила Анисья. — Уѣхалъ онъ, или тутъ еще?

Мотя не отвѣчала.

— Егоръ-то, уѣхалъ, что ли? — повторила свой вопросъ кухарка.

Мотька, казалось, не слыхала; она сидѣла вытянувъ шею и тупо, безсмысленно глядѣла передъ собой.

— Завтра поѣдемъ, завтра… — шептала она, — на рукахъ донесу. Хворенькій, маленькій…

Кухарка испуганно обернулась.

— Мотька! — крикнула она. — Матрена, ты чего же это наяву-то бредишь?

Мотя вздрогнула.

— Нѣтъ, ты отсюда уходи-ка, уходи… — разсердилась Анисья. — Еще неравно барыня въ кухню выйдетъ. Срамница ты! Пьяница!

— Анисьюшка! — прежнимъ умоляющимъ голосомъ позвала Мотя. — Анисьюшка!

— Нечего тутъ! нечего! иди!

Мотя встала и быстро схватилась руками за столъ.

— Развѣ я отъ себя! — тихо сказала она. — Господи!

— Отъ кого же? — съ легкой ироніей бросила ей кухарка.

— Всякому человѣку… всякому… предѣлъ…

— Это пьянствовать-то? Это безобразить-то? — заволновалась опять Анисья. — Нашла тоже сказать что: предѣлъ! Мужицкое это ваше, глупое понятіе. Какъ есть мы люди, такъ все отъ насъ, отъ людей…

— Люди! — съ внезапнымъ порывомъ подхватила Мотя, — отъ людей?

Она выпрямилась, глаза ея блеснули злобой.

Но она быстро успокоилась. Ни злобы, ни гнѣва не стало и вся фигура ея, лицо, приняли прежнее выраженіе покорной, безропотной тоски.

— Всякому человѣку… предѣлъ. А что пью, такъ вѣдь отчего пью? — терпѣть надо.

Она опустилась на прежнее мѣсто, и глаза ея опять тупо и безсмысленно уставились передъ собой. Анисья невнятно ворчала, управляясь съ своими кастрюлями.

— Митрошъ! — минуту спустя, ласково позвала Мотя, — видишь, цвѣтиковъ то что! Цвѣтиковъ… Соколикъ ты мой!

Анисьѣ вдругъ стало жутко; холодные мурашки пробѣжали по ея тѣлу и по головѣ. Молча повернулась она къ Мотѣ: та безсмысленно глядѣла передъ собой, тихо смѣялась, а по впалымъ щекамъ ея текли крупныя слезы.

— Андрей! Андрей! — крикнула кухарка въ окно проходившему дворнику. — Поди-ка сюда! Да скорѣй!

И съ испугу она сама бросилась бѣжать по лѣстницѣ къ нему навстрѣчу.

Черезъ недѣлю Мотька умерла въ больницѣ.