Читать «Меч воина. Внутренний подвиг мирянина и инока» онлайн - страница 64

А мы ведь призваны к очищению всех своих чувств, всей души до состояния бесстрастия, которое есть «истинное девство». Ради этого надлежит посвятить служению Богу всю совокупность своего душевно-телесного состава. И тогда очищенные свои пять чувств, «неся словно пятисвещный светильник, душа представит Христу в день воскресения». Но для этого недостанет одних добродетелей внешних. Когда посещаем по заповеди больного или подаем милостыню, то важнее самих поступков то, что в связи с этим помышляем и чувствуем: быть может, самодовольство или превозношение, презрение или раздражение? Все подвиги по обузданию порочной страстности, все виды аскезы и добродетелей, начиная с послушания и поста, — суть подготовка болящего к операции, совершить которую нельзя без умно-сердечного инструмента. Ведь нам нужно очищаться от пораженных греховностью чувств, а одного желания для этого мало, так как «непосредственная борьба воли с чувствами невозможна». Эмоции неподвластны воле. Никаким волевым усилием нельзя мгновенно вызвать в себе желаемое чувство или снять волнение, уже охватившее душу. «Уловить чувство», овладеть им человек может только одним путем — посредством своей умственной деятельности. В то же время ум способен контролировать и волевое начало. Вследствие этого борьба с нежелательными чувствами сводится к борьбе с помыслами: к различению и отсечению их. «Ум есть борец и имеет равномощную силу препираться с грехом и противиться помыслам» . Но, подчеркнем, эту силу он получает только при соединении с сердцем в умно-сердечном делании, после чего становится возможной брань за чистоту души, которую ум и начинает с очищения самого себя. Такой путь исцеления душевного организма предписан Евангелием. Как сказано: только если око ума твоего будет чисто от страстных помыслов, то все тело твое будет светло*¹ — вся душа очистится от страстей. Под телом святые отцы разумеют душу, а оком ее является ум, без чистоты которого нет целостности души, нет бесстрастия, нет совершенства.

«Боже, очисти мя грешнаго... да не осуждение отверзу уста моя недостойная, и восхвалю имя Твое святое», — каждый день Божий начинает христианин с этой молитвенной мысли, напоминающей, что прежде очищения все мы находимся под осуждением и не способны достойно даже вымолвить имя Творца. И вместе с тем именно это имя несет в себе залог чистоты. «Мы должны знать, что непрестанно призывать имя Божие есть врачевание, убивающее не только страсти, но самое действие их... Имя Божие, будучи призываемо, убивает все страсти, хотя мы и не знаем, как сие совершается»⁴’. Умное делание Иисусовой молитвы, то есть внутрисердечное молитвенное пребывание со Христом, есть «главнейшее средство одоления злых помыслов и достижения чистоты сердца» . Так что, «кроме умной молитвы, нет другого способа очищения и освящения». «Совершенно невозможное дело, чтобы человек изгнал из сердца прилоги диавольские иным способом, кроме сердечной и сокрушенной молитвы. Если же он небрежет о ней, то подвергается опасности душевной смерти». Только «этот образ молитвы уничтожает страсти», а если умная молитва не обитает в сердце, то никогда «не отступят от человека и демоны» .