Читать «Мастер облаков» онлайн - страница 42

— И что? — Квас был хорош, чувствовал я.

— А то, что папуасы до сих пор лепят деревянные истребители, а нашим прозелитам удалось-таки добиться своего. И под зонтиками, то есть окунаясь в ванны, создать новый вид цивилизации — религиозный.

— Молодцы!

— Не то слово! Молодцы! Понимаешь, и нам с тобой надо сотворить нечто подобное! И нам надо, используя только внешнюю атрибутику, без глубокого дна — используя лицо, поведение, ну, все такое… — Светлов сделал брезгливую гримасу, будто держал в руках ком сырой, разваливающейся глины. — Понимаешь? Все такое же наподобие. Чтобы использовать только образ, а повлиять на мысли и дела. — И снова отхлебнул.

— Вот как ты думаешь, почему у нас не было своих баптистериев? — продолжал он вдохновенно. — Вот как ты думаешь? Ну, вот скажи, не робей, не…

— А зачем нам? У нас тут все по-своему.

— Воооот! И я так думаю, что баптистерий для нас везде! Это у них там — отделить одно от другого, отгородить, окантовать, проанализировать, а это вот у нас, — широкий, разгульный жест руки, — у нас сразу и мир, и природа, и храм, и мастерская, и баптистерий. У нас ничего не… не теряется и все безраздельно. Поэтому поутру князь Владимир бросает пудовой рукавицей, вышибает дверь — говорит, то… то есть кричит, сгоняет людей на Днипро — и под небесным куполом в баптистерии — уж если так говорить — в природном, естественном баптистерии крестит весь народ зараз.

Светлов к этому моменту уже и хлопал по моему теплому плечу, и смеялся невпопад, и тряс забубенными размокшими волосами, то есть симпосий был в полном разгаре.

— Наш храм везде. Наша земля, наше небо, наш народ — и есть наш храм. И наша вера — такая же. Наша вера — патриотизм… Это у них там — баптистерий. — Светлов передразнил кого-то невидимого на стене. — А у нас баптистерий, — и голос его обрел благостно-гнусавое исполнение, — наш баптистерий — сразу вся страна! Мы не можем делить на то, на это. Пальцев на руке не хватит. Цифр, количеств не найдется. Топоры ступятся от зарубок дубовых. Поэтому мы и верим сразу во все. А объединяет наши веры… вот объединяет наши веры… а вот объединяет — это уже одно, это уже как следует — это одно! Одно! Это и есть настоящее! Наша религия… эммм… — Он провел пальцем по распухшей губе, как будто сдвинул с нее слово. — То есть вера наша — это патриотизм! Государственность как вера… Потому что она есть идея, идея русской государственности. И гоним мы в нее все, что угодно.