Читать «Люди абрикосовой войны» онлайн - страница 27

Но это потом. А пока бомбёжки только начались, и весь дом опустел. Осталась одна баба Тоня.

Баба Тоня – Антонина Павловна Калугина – первая приятельница нашей с Михеем бабушки. Школьная учительница, которую благодарные ученики прозвали «Калигула». Женщина строгая, подозрительная и несговорчивая. Это она пять дней в неделю вставала затемно и драила хлоркой лестничную площадку. Она же рьяно следила за Михеевыми амурами и доносила любезной Катерине, чтобы та приняла меры. Пронырливая Дуся тоже не оставалась в стороне. А, как известно, нет более крепкой дружбы, чем дружба против кого-то, особенно против наглых девок. «Шкалопендры крашеные!» – клеймила Дуся всех без разбору. Михей не сдавался, посмеивался, временами ускользал от бдительного Горыныча, у которого три головы: Тонина, Дусина и бабушкина.

К старости Калигула подобрела, стала бабой Тоней – совершенно круглой, одышливой ворчуньей. Мужа похоронила, но сын остался при ней. Он тоже не женился, хотя Антонина Павловна не мешала, наоборот, мечтала о терпеливой сильной духом невестке. Гришуня сам бегал от венца, предпочитая иметь многих подруг. А те его привечали, холили и лелеяли, как всякого обаятельного подлеца с мягкими ладошками.

Бомбёжку он встретил скандалом, наотрез отказавшись запираться с матерью в подвале. Баба Тоня умоляла, плакала, даже разрешила выпить для сговорчивости. Гришуня воспрянул духом и отправился в ближайший магазинчик за водкой, а назад не явился. Мать его осталась одна на долгие трое суток. До подвала не добралась, пряталась в кладовке. В той самой, из-за которой её сын до белых глаз боялся маленьких закрытых помещений. А всё из-за Тониного супруга, то есть Гришуниного отца – ревнивца-параноика, который однажды заперся в этой самой кладовке вместе с маленьким сыном на много часов, чтобы поймать несуществующего любовника жены. Может быть, именно из-за скандальной родительской жизни вырос Гришуня убеждённым холостяком, кто знает.

В младшей школе Гришуне завидовали, в старшей сочувствовали, а всё от того, что он – учительский сын. Антонина Павловна Калигула пыталась воспитать его сознательной, разносторонне развитой личностью, но классу к шестому поняла, что это дело безнадёжное, и просила лишь об одном: не позорить мать. Об отце речи не шло, он всегда дрейфовал где-то сбоку от семьи. И только в приступах беспочвенной ревности вспоминал, кто в доме главный.