Читать «Любитель поговорить» онлайн - страница 18

ограничивал любой концерт.

Если бы я не составлял заранее программу и не следил !<■ всем, получилась бы одна каша, а никто важности этого не понимает,— рассуждал Мохан.

Все наперебой старались завоевать милость и расположение Мохана в надежде через него приблизиться к звезде. Определенную категорию людей он благосклонно приглашал к себе в дом Лоули и принимал там в парадном зале; когда прибывало такое лицо, он кричал наверх Сельви: «К нам заехал Имярек!» И это бывал не просто так кто-нибудь, и министр, или старший инспектор полиции, или управляющий текстильной фабрикой, или главный редактор газеты — любой из них рад был оказать Мохану услугу, только бы завоевать право считаться знакомым великой певицы. Через десять минут Сельви выходила из своей комнаты к гостям и безупречно проигрывала предписанную роль: ослепительная улыбка, приветствие-малзасте с грациозно сложенными ладонями, отчего у высокого гостя по спине пробегал холодок восторга. Гость, как правило, заводил речь о ее последнем концерте, признавался, что был глубоко потрясен, и одна классическая рага потом весь вечер звучала у него и ушах. На любую похвалу у Сельви была заготовлена подходящая реплика: «Мне очень лестно, что мое скромное искусство понравилось такому человеку, как вы». А Мохан спешил вставить в разговор какую-нибудь шутку или справлялся о здоровье уважаемого гостя и его близких. Никто, даже самый важный человек, не должен был надолго завладевать ее вниманием, в подходящий момент Мохан ловко переключал его на себя и успокаивался, только убедившись и конце визита, что все, чему он ее учил, все реплики, жесты и позы Сельви воспроизвела безукоризненно.

Он поздравлял себя с успехом, ему бесспорно удалось сделать из нее настоящую знаменитость. «Если бы не мои старания, она бы сейчас была ничем не лучше матери и брага — обыкновенный продукт улицы Винайяк и больше ничего. Хорошо, что поблизости оказался я и сумел ее вышколить».

Для того чтобы оградить Сельви от вредного влияния улицы Винайяк, он потихоньку, исподволь отлучал ее от матери, сестры и брата. Она виделась с ними все реже и реже. Сначала за ними каждую неделю посылали машину; но ангажементы множились, а мать и остальные постепенно отходили все дальше на задний план. Раз или два Сельви пыталась заговорить с Моханом о матери, но он досадливо отвечал: «Уверен, что у них там все в порядке. Как-нибудь велю их привезти, да только где взять время? Вот будет у нас три свободных дня кряду, тогда мы их обязательно сюда доставим». Перерыв в целых три дня случался редко — обычно они возвращались домой на поезде или в автомобиле и уже через сутки отправлялись в следующую поездку. Когда же у них все-таки выдавалось немного свободного времени и Сельви робко заводила речь о матери, Мохан чуть ли не огрызался: «Да, да, знаю. Я пошлю Мани на улицу Винайяк, но в другой раз. Завтра мы к обеду ждем губернатора, они рассчитывают, что ты будешь петь, по-домашнему, понятное дело, полчаса, не больше». «А послезавтра?» — неуверенно предлагала Сельви. Но он словно не слышал и уходил звонить по телефону. Сельви, все поняв, смирилась и перестала заговаривать с ним о матери. «Даже родная мать не может со мной видеться»,— часто с горечью думала Сельви, но некому было ей поведать свою печаль.